— Я бы может и хотел, чтобы все оставалось по-прежнему. Для твоего же блага. Но, увы...
— Ты меня не понимаешь,— горестно воскликнула я. — Я поступила нехорошо.
— Ты и второй раз пыталась сделать то же самое. Не сожалеешь об этом?
— Сожалею! Конечно, сожалею. Но это было… было… необходимо. Я не собиралась лезть в воспоминания, просто хотела узнать состояние дел в стае, и…
— Не вижу большой разницы, — пожал плечами Кирилл. — Ты поступила как Луна и Альфа-самка, тебе уже давно следует принять свою сущность и следовать ей — принять её, а не играть в слабую человеческую девчонку, боящуюся сделать даже маленький шажок вперёд. Человеческая, девчонка не выживет в нашем мире.
Кирилл впился яростным, злым поцелуем в мои губы.
— Сила ведёт тебя, Настя, — после прошептал Кирилл. — Не сопротивляйся ей. Прими её и все, что она тебе даёт.
В дверь постучали, и Кирилл, вздохнув, чмокнул меня в нос.
— Вот и закончилось наше утро, — с сожалением произнёс он. – Беги в душ, у нас мало времени.
— Да, — крикнул Баев стучавшему, пока я, обмотанная простыней, двигалась в сторону ванной.
За дверью раздался извиняющийся голос дворецкого.
— Альфа, совет полностью собран и ждёт в зале приемов.
— Дай нам десять минут, — ответил Кирилл и, кивнув мне, велел: — Быстрее, Настя. Ты должна присутствовать на совете.
меня с собой в усадьбу, когда здесь проходили важные переговоры. Предпочитал оставлять дома – или отвозить к тете Наташе с дядей Толей – когда я была ещё слишком маленькой, чтобы оставаться несколько дней одна без присмотра взрослых.
Андрей всегда подчеркивал, что мало кто из оборотней привозит на такие встречи своих родных – на советах — где всегда царит военная собранность и стопроцентная дисциплина. Никто не имеет права отвлекаться даже на самых близких членов семьи. Законы стаи.
А я… я не верила брату. Хотела верить – очень хотела, но всегда как-то подсознательно считала, что Андрей просто меня жалеет и бережёт — не берет меня с собой на эти его советы и переговоры по одной только причине — чтобы меня, полукровку, кто-нибудь там не обидел.
Сейчас же, незаметно разглядывая строгие лица вожаков — оборотней, собравшихся в специальном, закрытом на бронированные двери, зале, я поняла, наконец: Андрей не врал.
Передо мной сидели не чьи-то мужья, отцы и братья — передо мной, хмурясь и просчитывая все возможные варианты будущей операции, сидели машины для убийства. От них веяло силой – силой воинов, готовых не умереть – нет, умертвить каждого, вставшего на их пути.
Всего на совете присутствовало восемнадцать человек (то есть, оборотней), включая меня, Кирилла, а также испанского Бету Баева.
Гильермо, кстати говоря, не занял место за столом, оставшись сидеть возле двери – и я с удивлением почувствовала, как он, раскинув свою силу, принялся сканировать пространство на несколько километров вокруг.
Заметив мой вопросительный взгляд, Кирилл усмехнулся.
— Насть, усадьба отлично защищена технологически, но... гм… дополнительная подстраховка никогда не помешает.
Один из пяти незнакомцев за столом довольно хмыкнул.
— От старых привычек не так-то просто избавиться, не так ли, Бай, — растянуто, не совсем правильно, но всё же по-русски, протянул обритый налысо, с глубоким шрамом на лице, мужчина лет сорока- сорока пяти.
— И они ещё никогда меня не подводили, — кивнул, ухмыльнувшись, Кирилл. Отодвинув для меня стул, Альфа нашей стаи коротко кивнул, мол, садись, и тут же отвлекся на чей-то телефонный звонок.
