— Убил бы дураков, — рыкнул, в подтверждении моих мыслей Баев. – Убил бы… да ты не простишь.
Я замерла, понимая, о ком сейчас идёт речь.
— Это ведь Андрей? – испуганно воскликнула я и прикусила язык, когда уже было поздно: услышав мои слова, Кирилл ещё больше разозлился – ухватившись со злости за подоконник, он тут же сломал его, успев перехватить меня до этого и на руках перенести на кровать.
Впрочем, поломанный подоконник заметила только я – Кирилл же в этот момент срывал с меня джинсы, острыми когтями разрывая прежде хорошую вещь.
— Не так, — прохрипел он, нависнув надо мной сверху. Меня тут же приподняли над кроватью – и, подтянув к самому краю, перевернули лицом к покрывалу. Теперь я фактически стояла — упершись коленками в жесткий бортик кровати — в то время, как мою голову большая сильная рука прижала к матрасу.
Шею опалило горячее возбужденное дыхание.
— Вот так, — рыкнул Кирилл, лаская второй рукой меня там… — ещё не по-волчьи, но тоже хорошо…
И он ворвался в меня сзади, громко рыкнув при этом на всю спальню.
Это не было нежной игрой двух тел, не было здесь и ласки. Только дикое животное совокупление на грани, которое могли себе позволить только доведенные до отчаяния и потери контроля оборотни — не люди, конечно.
Он вбивался в меня бесконечно долго – с каждым разом становясь всё более резким, наполняя меня всё сильнее и сильнее. Его волк выл от наслаждения, и моя волчица вторила своему супругу, наслаждаясь этой необузданной схваткой и каждым новым проникновением мужского тела. Я потеряла себя в этом странном болезненном наслаждении – остались лишь мужские руки и моё собственное тело, которое сейчас полностью подчинилось Кириллу.
Я пришла в себя только глубокой ночью. Потянулась, провела рукой по лицу… и тут же наткнулась на пристальный, настороженный взгляд Баева.
— Прости, — выдавил он, — я был слишком настойчив.
— И не только это, — кивнула я, чувствуя, как болят некоторые из моих мышц. Но врать не имело смысла: он ведь так же, как и я, слышал мою волчицу и её удовольствие.
— Настя, — выдохнул Кирилл, улыбаясь. Точно услышал мои мысли. – Оборотни не люди, и не суди нас по человеческим меркам. Хотя большинству человеческих женщин такое тоже нравится.
Я прижала ладонь к его губам.
— Избавь меня, пожалуйста, от своего богатого опыта.
Тотчас мужской язык прочертил на моей ладони какой-то символ. Я вздрогнула и убрала руку.
— Тебе нечего стыдиться, — произнес Кирилл. – Проблема не в том, что тебе понравилось, проблема была бы, если бы тебе не понравилось.
Я неуверенно кивнула. Ну, конечно.
Кирилл, резко дернувшись, навис надо мной, вынуждая посмотреть ему прямо в глаза.
— Настя, в сексе нет ничего грязного и предосудительного. Пролистай историю… твоего любимого человечества – она вся пронизана похотью людей.
— У нас с тобой, видимо, были разные учебники.
— Да прекрати, — отмахнулся Кирилл. – Это невозможно игнорировать. Даже людям. А уж мы с нашими волками внутри…
Опустив голову, он принялся целовать мою шею, задевая метку, грудь; вынуждая снова и снова испытывать чувство наслаждения.
Я стонала и вскрикивала, не в силах сдержаться…не в силах отказаться от наслаждения, которое мне дарил Кирилл.
Этот раз был специально для меня.
А потом меня мыли, укутывали в простыню и баюкали на груди, прося поспать хотя бы до рассвета.
