– Так он меня к себе больно не пускал. Ваньку ко мне присылал, за яйцами, толокном да ячкой. Яблоки еще сушеные брал, прошлый год много яблок было… И горничную не взял, пришлось мне тебе помогать. Может, наймешь горничную?
– Подумаю, – уклончиво ответила я. Зачем мне нанимать человека, без которого я всю жизнь прекрасно обходилась? И, чтобы не углубляться в тему прислуги, спросила: – А отчего стекло разбилось? Ветер?
Марья как-то очень странно посмотрела на меня и проворчала:
– Ветер, да. Горшками швырялся. Жаль, аспид увернулся.
Кажется, лучше дальше не выяснять. Сделав вид, будто не поняла намека, я уставилась в окно.
Просторный двор огораживали деревянные строения, стоявшие вдоль сторон прямоугольника. Назначения ни одного из них отсюда я разглядеть не могла. Впрочем, вон у того сарая снег весь истоптан подковами и видны следы от полозьев, наверное, это конюшня или какой-то местный аналог гаража. А вон в том доме очень большие окна, пожалуй, даже больше, чем в галерее, где я сейчас была. Оранжерея? Или мастерская художника? Во дворе виднелись еще простая деревянная изба и глухой двухэтажный то ли амбар, то ли сарай с навесом, под которым стояла поленница и довольно много нерасколотых чурбаков. Наверное, когда дом был полон людей и прислуги, снег в этом дворе утаптывали не хуже, чем на современных мне улицах, но сейчас лишь несколько тропинок связывали дом с колодцем, поленницей и заснеженным холмом с дверцей – погребом.
Когда я открыла дверь в кухню, на меня пахнуло жаром. Хоть где-то в этом доме тепло! Да и вообще кухня выглядела куда более обжитой, чем та часть дома, что я успела увидеть.
Стены и потолок сияли побелкой. Половину одной стены занимала печь с чугунной плитой там, где в современных плитах конфорки. Вдоль трех других выстроились массивные столы с дверцами и ящиками. Над ними протянулись полки. Я прошлась вдоль них, разглядывая кастрюльки, кастрюли и кастрюлищи, чугунные сковородки и сверкающие медью тазы. Взвесила в руке кухонный молоток, пригляделась к медной сечке, острой даже на вид, но остановилась, заметив выражение лица Марьи.
– Может, бабку тебе позвать? – спросила она. – В соседней деревне есть, от всего заговаривает. Глядишь, и полегче с головушкой станет.
– Обойдусь без бабок, – отрезала я.
Попыталась отобрать у Марьи котел с водой – и едва не выронила его.
– Куда, куда ты этакую тяжесть хватаешь! Этак и пупок развяжется! – всполошилась нянька.
– А у тебя не развяжется?
Котел в самом деле оказался неподъемным, я кое-как водрузила его на плиту.
– Да я ж привычная! А ты барыня!
Может, и так. Похоже, прежняя Настенька с детства ничего тяжелее пялец в руках не держала. Ничего, с этим разберусь потихоньку. В деревенском доме, хоть он и называется усадьбой, всегда хватает работы – вот и натренируюсь. Не привыкла я быть слабой и не буду.
Когда вода начала закипать, Марья достала мыло. Я тихонько вздохнула. Без геля для душа я обойдусь, но косу ниже талии и толщиной в руку прочесывать без кондиционера будет сложно. Впрочем…
– Касторка в доме есть? – поинтересовалась я.
– Как не быть? От живота первейшее средство.
«От живота», пожалуй, лучше не надо, да и в чудодейственное влияние касторового масла на рост волос я тоже не особо верила. Но если несколько капель растереть в ладонях и пройтись по волосам перед мытьем, мыло не так сильно высушит волосы. А если повторить процедуру после – легче будет прочесать. Главное, не переусердствовать.
