– Кстати, если надеть картину на голову волка, – заметила Вилетта, делясь опытом, – то он совершенно теряет способность к кусачести. Рамка мешает дотягиваться до человеческих костей, поэтому обрамление лучше брать побогаче, потяжелей. Холст при том лучше подешевле, неплотный, он рвется быстрее. А содержание картины лучше портретное, так смешнее…
– Старший магистрат Уюр обвиняет мага Вилетту в поджоге.
– Кто? Я? – подпрыгнула девушка. – Секундочку. То есть, библиотеку тоже я?
– Господин Уюр, пройдите к скамье свидетелей, – кивнул Зельтиур.
Старикашка бодро посеменил к скамье и невольно сплюнул, проходя мимо боевого мага.
– Хомячок, от тебя я этого не ожидала! Как ты мог предать нашу огненную дружбу? Господин судья, донос должна была писать я, как пострадавшая сторона. Но у меня, в отличие от некоторых, дел по горло. Я к тебе зачем заходила, хомяк зажигательный? Подготовка помещения для творческого вечера. Приглашение получил? Пожар случился не по моей вине. Нашли кого ставить библиотекарем! Он же маг-пироман!
– Ваше высшее магичество, подсудимая начала перестановку. Шкафы рухнули, книги попортились и перемешались.
– Для творческого вечера нужна соответствующая подготовка, пространство для рифмы, – оборонялась она. – Я на месте пыталась понять, как это будет. Все помнят, что творческий вечер на носу? Всё ради Храма и его процветания! Ни минуты отдыха, я с ног падаю от усталости! Вот и упала. Случайно! А он сразу в меня струей огня.
– Не сразу! – взвился Уюр. – Она эти книги разбирать начала!
– Заметьте, – подчеркнула девушка. – Пока ни одного предумышленного и противоправного действия с моей стороны озвучено не было. Если бы он в меня огнем не плевался, все бы быстренько разобрала.
– Не разбирала, а портила. Складывала свитки куда попало! А те, что лишними оказывались, в нужник определила.
– Кстати, барсучок. Там в нужнике бумага закончилась. Кто у нас по хозяйственной части? Слаба памятью стала. Так может я возьмусь? Я вам такой порядок наведу, кричать будете! От восторга. По ночам.
Зельтиур сдержал себя, чтобы не закатить глаза. Бириар изображал кашель, чтобы не хохотать в полный голос.
– Старший магистрат Фариил, пройдите к скамье свидетелей. Что у вас?
Повар робко прошел в центр зала и неловко улыбнулся.
– Ваше магичество, я отзываю свою жалобу. У меня нет претензий к магу Вилетте.
– Фариил, пирожок, это вообще, как называется? – возмутилась девушка. – Ты на меня донос накатал? Что-то мне нехорошо. Посмотри у меня в спине, кинжал не торчит? Я к тебе зачем приходила? Меню на творческий вечер обсудить! Пироженки, тарталетки.
– Так и есть, миледи. У меня нет претензий.
– А у меня есть! – сжала она кулачки.
– Маг, Вилетта, кухню привели в негодность Вы? – уточнил Зельтиур суровым голосом.
– Я? – придушенной змеей прошипел она.
– Я, – поспешил признаться Фариил.
– Значит, как крыс и тараканов плодить на кухне, – хрипела она, – так всех всё устраивает. А как я травить начала, так на меня жалобы катать?!
– Одна букашка случайно залетела, – покраснел Фариил.
– Зимой? – выпучила она глаза. – Он не залетел, он жил на кухне! Грязными лапищами лез в кастрюли. А потом спрашивают, откуда у Итуурчика сыпь? Безобразие, грязь и рассадник заразы! Вот, чем была наша кухня до того, как я провела зачистку помещения! Где один тараканчик, там полчища крыс, муравьев и мокриц.
– Нужно было позвать мага-природника, он бы провел очистку, – заметил Аравид. – Или алхимика, он бы эликсирами воздействовал.
