Храм любви. Книга «Чудеса Шаманки» - страница 8

Арабес слушал и воспринимал её по-разному. Для него любовь была просто состоянием души. Понимал, что её можно приобрести только поступками, и только ими можно приобрести женщину в собственность как жену, на всю жизнь. Вот как и за что её законно получить во временное пользование, если не покупать по моральному контракту, для его теоретического склада ума было не совсем ясно. Он то так, то иначе начинал думать и искал оправдания то тому, то другому мнению. «Если бы была такая возможность с оформлением семьи на любое время в один час, а не с месячным ожиданием, то, кто-то бы, считал он, и отдал, наверное, предпочтение этим возможностям. Была бы она тогда партнёрской сделкой с ограниченной собственностью или чем-то другим, он не мог для себя уяснить. Собственность, как чемодан без ручки, нести всегда тяжело и бросить жалко, а тут закончился контракт – и свободны, а нет охоты – пролонгируй его, если, конечно, будешь иметь право и обоюдное желание. Постоянство же должно повышать социальную значимость каждого на получение тех или иных удовольствий, почётных званий и продления жизни в вечность. Вроде бы в уме всё срасталось, но тогда нужно и собственность на детей отменить или как?» – мысленно спрашивал он себя и, махнув в конце на эти думы, подхватил подкатившийся шарик, прижав его к груди, стал гладить, как живое существо. Тут ему показалось, что он издал знакомый голос ночной Шаманки и как будто даже запел её голосом. От неожиданности он оттолкнул от себя шарик, и он покатился по комнате. Судорожно помотав головой, попытался освободиться от этого явления, как от наваждения. Знакомый голос сразу перестал звучать.

Анна не обращала внимания на его странные отношения с шариком и его почти шоковое состояние и продолжала:

– Однако сексуальную стихийную торговлю как порочное явление моральный контракт в любом виде семьи точно упразднит, – продолжала настаивать она, восстанавливая нить их беседы, будто отвечала на его размышления.

Арабес, понимая всю нелепость своей ситуации, на её утверждение о моральном контракте как спасительном круге в бушующем мире любовных и семейных отношений, произнёс в своём раздумье:

– А хорошо ли всегда и во всём иметь определённый контроль? Особо отдаваться любой возможности контроля отношений, наверное, не стоит. Такое, допустим, уже в отношениях с нетрадиционной ориентацией, наверное, неуместно? Ведь если нельзя без разрешения входить в дом и лезть под юбку и в штаны, то насколько будет морально оправдан такой контроль во всём?

Отреагировав так неуверенно на её замечание, он как будто освободился от своего минутного наваждения, которым пытался скрыть свою растерянность от загадочного голоса и поведения шарика. Скорее всего, это было оттого, что не знал, как всё-таки воспринимать подобные чудеса.

Усмехаясь над его поведением, Анна тем временем продолжала:

– Не заморачивайтесь этой проблемой, это будет мешать вам быть самим собой. – Успокаивая так его, она то ли отвечала на его замечание, то ли предостерегала от излишней реакции на проделки шарика.

– По моему женскому скользкому понятию, – продолжала она, – институт парного брака, который формировался на всю жизнь с имущественным обременением, уже устарел, и его надо дополнять чем-то более существенным, отвечающим условиям мобильной жизни. Эта мобильная жизнь требует и соответствующей морали, хотя для стабильности условий исключать традиционный подход нельзя. Государство ныне в интимном хаосе, и его мораль давно на его распятии. Так или иначе оно погрязнет в бессмысленной борьбе с ним. Я считаю, что оно сдуру упускает свои деньги от свободы отношений, и потому они являются левой вульгарной наживой, работающей против него. Нам нужно с умом подойти к этому, а не открывать откровенные бордели и преследовать их. Любой моральный контракт, даже оплаченный односторонне, может дать какие-то гарантии и регламентировать эти отношения, за нарушение которых можно требовать неустойку с обеих сторон. Мало того, что это может дисциплинировать отношения, но и в неузаконенном гражданском сожительстве дать гарантии женщине, где ныне гарантия – только совесть. Если же неузаконенное сожительство, но по обоюдному согласию признавать нарушением морали, то женщины любые свои отношения будут всё-таки стараться узаконить, хотя бы неким гражданским контрактом. Многих может устроить даже тайный моральный контракт с женатым мужчиной, а это уже не аморальное б… ство, а скорее полигамность, а многожёнство у нас законом уже не преследуется.