Читать онлайн Виктор Девера - Коммунизм – миф или реальность империи любви?

Данная статья является научным обоснованием и кратким содержанием социально-экономических идей, раскрытых в книгах «Теракт в Госдуме…», «Вендетта Бога» и других художественных и публицистических произведениях, с которыми можно ознакомиться на сайтах Стихи.Ру и Проза.Ру.

Данным стихом в этой книге поднимается проблема осуществления человеческой мечты. Конкретно, и в основном, данной статьёй вам предлагается обоснованное изложение идей построения нового общественного строя. Основой его жизненной мотивации как раз и является любовь, выраженная в форме права. В этом общественном устройстве процесс производства становится процессом производства социальной жизни и работать в нем все должны не на обособленную наживу каждого, по закону присвоения неограниченных доходов, а по закону социального развития с правом общественных свобод, в зависимости от вклада в народное достояние.

Целью такого общественного устройства должно стать планово-рыночное развитие социальных условий жизни. При этом социальный продукт должен стать условием денежного обоснования эмиссии планового денежного обращения. Денежное же рыночное обращение, основанное на вале и прибыли с личной наживой, должно быть поставлено в зависимость от общественного и социального достояния, которое, будучи выражено в плановой энергетической валюте. Он намеренно обязан определять статусную структуру общества. Статусная структура должна определять личное или коллективное ограниченное или неограниченное пользование, как и установленное по достижениям право оперативного управления.

Обоснование этой взаимозависимости как общественного развития на взаимозависимой структуре собственности является серьезной экономической задачей, которой и посвящена данная концептуальная статья. С некоторыми упрощениями я ее подготовил как наброски к докладу левому движению.

Лидеры же всего левого движения до сих пор не понимают, как и не понимали основатели марксизма, что причина развала социализма, как и первобытного общества, заключается в том, что общественная собственность не определяла значимость личности, а частная хоть и определяла ее, но не была зависима от общественно-социального развития. Они по-прежнему утопично считают, что коммунизм – это обезличенное общественное равенство.

Однако уже в недрах первобытного общества общинники понимали, что раздача коллективной добычи с закрытыми глазами обезличивает лучших охотников. Со временем они стали их поощрять дополнительно, как акт выражения уважения, благодарности и любви общества за их талант и вклад в успех. К сожалению, это стало началом имущественного и правового его расслоения и появления впоследствии не только богатых и бедных, но и статусного права социальной значимости раба и хозяина.

Вот, этим стихом я уже открываю доступ к своему откорректированному докладу, который после некоторых колебаний левое движение С. Кургиняна на одной из своих сходок 1 июля 2015 г. дало возможность мне изложить. Доклад назывался «Коммунизм: миф или реальность?» но официально на сходке зарегистрировано не было?»

«Будьте готовы, мы будем критиковать», – предупредили меня, однако серьезных оппонентов не оказалось. Аргументы большей части оказались слюнявыми брызгами эмоциональных возмущений, определяющих их неглубокие теоретические знания и пустоту аналитического ума. Свою теоретическую слабость, как и всего марксистского движения, они чувствовали и сами, отчего на камеру со мною разговаривать отказывались. Все их понятия и убеждения дальше некритического марксистского понимания коммунизма не распространялись. Хотя то же самое можно было сказать и о мировом левом движении, включая коммунистов, которые из-за мыслительной слабости также не пытаются спорить с Маркса – Ленина учением. Все они стремятся либо восстановить плановый социализм на общественной собственности, либо как-то его усовершенствовать, приобщив рабочих к распределению прибавочного продукта между всеми участниками производства, отобрав это право у капиталиста. Понимания того, что если они и отберут это право у капиталистов и не придут к командному расслоению и угнетению в обществе не было, как и в обратном случае с уравненно-обезличенным потреблением, ведущим к беде безынициативного общества.

То, что все планировать нельзя и что-то необходимо воспроизводить через стихийно-рыночные отношения, – такого понимания в целом у них тоже не существовало. Но главное в том, что исторически они не осознавали истинные причины распада и первобытного общества, и их социализма. Когда некто из их титулованных ученых, стараясь меня поставить в тупик, спросил: «Объясните, какая причина по-вашему послужила распаду социализма?», я ответил: «Политико-экономическая недоработка коммунистической теории развития», – и повторил то, что мною уже было выше озвучено и являло общественную обезличенность. Однако марксисты не видели и других своих ошибок, определивших прочие причины распада социализма.

Так, следующей причиной распада социализма стала теория борьбы классов. Она определяла движущей силой революции обездоленные классы, которые были деловыми представителями общества, но не ценили творческую интеллигенцию, а только ту, которая прославляла диктатуру и беспредел рабочих представителей в лице партийной элиты. Однако выходцы из народа, получив властные полномочия, стали прогибаться под имущественным соблазном. Так партийная элита в основной своей массе со временем переродилась из идейной в мещанскую, прикрываясь идеей лишь формально, потому и не смогла удержать свою власть.

Воспитанная ею интеллигенция хотя и создала теорию классовой борьбы, но не смогла согласиться со своей обезличенностью сознания перед поиском истины и идеалов, подчиненных противоречивой действительности диктатуры пролетариата, и их властью над собой. Хоть самые страшные и гениальные вещи в истории во имя блага тоже делались интеллигенцией в зависимости от ее подчиненности истине или наживе, ее руководящую роль в истории отрицать нельзя.

Предоставляя значимость интеллигенции, правящая власть дорожила только той, которая была угодна ей, а не той, которая подчинялась собственным идеалам самосознания и общественного блага. Таким образом формировалась интеллигенция правящей идеологии и класса, а интеллигенция истины социально-общественного блага и справедливости оставалась в тени.