«Хм… Это уже больше похоже на правду. Кстати, ты не показал мое будущее в этом мире. Отчего так?»
«Твоя жизнь на Земле предопределена с рождения до самой смерти, а жизнь в этом мире – нет».
«Все слишком странно и непонятно», – пожаловался я. – «Что за аттракцион небывалой щедрости? Нежели в этом мире не осталось хранителей?»
«Остались, но их силы на исходе. Нити силы, тянущиеся к ним от драконов, сильно истончились и вскоре исчезнут».
«Значит: я могу стать хранителем? Как-то тяжело в это верится».
«Ты уже им стал. Сам того не осознавая, ты связал себя с моим потомком. Но если вернешься в свой мир – связь с драконом разорвется, дракон одичает и, скорее всего, погибнет от рук охотников».
«Фиолетовый… Он мой дракон?»
«Да. Осталось мало времени. Слушай меня внимательно: маги не понимают, что их сила завязана на драконов. Как только умрет последний дракон, магия на Даконе исчезнет. Маги станут обычными людьми без всяких способностей. Вымрут все магические животные и растения. Ты должен остановить это, пока не поздно. Я оставлю на тебе свой знак – он защитит тебя и даст понять остальным драконам, что ты под моей защитой», – мысленный голос Эрагона становился все тише и тише. Мне с трудом удалось расслышать его последние слова. – «Береги своего дракона, Хранитель. Помни, ты с ним связан».
Картинка размылась. Меня окружила теплая, ласковая темнота.
Я лежал на спине, закутавшись в теплый мех.
Просыпаться не хотелось, но организм настойчиво требовал справить нужду. Перевернувшись на другой бок, я понадеялся хоть так отсрочить необходимость вставать. Но тело не обманешь. Пришлось подниматься, выпутываться из меха и открывать глаза.
Вот только открыв их, я тут же забыл, зачем проснулся. А все дело в том, что я лежал на огромном ложе из шкур неизвестного мне животного под сводами огромной пещеры. На мне по-прежнему был винглайн – мой костюм для полетов. Двигателя, шлема и парашюта рядом не наблюдалось.
Повертел головой. Огляделся по сторонам.
Пещера напоминала большую и мрачную берлогу закоренелого интроверта: аскетичная обстановка, серо-черные тона. На стенах – следы от мощных когтей, словно какое-то животное использовало их как когтеточку.
В пещеру вели два входа: один располагался слева от ложа, большой и темный, второй – прямо перед ложем. Именно он привлек мое внимание, ведь из него лился теплый желтый свет.
Поднявшись на ноги, я с удовольствием потянулся и пошел к освещенному проходу.
Чувствовал себя, на удивление, неплохо. Хотя прекрасно помнил, как меня мучили жар и слабость.
Пройдя сквозь проем, я попал в настоящую сокровищницу: весь пол пещеры усеян золотом, а поверх лежат огромные драгоценные камни.
Правда есть тут одна странность: камни разложены в одинаковые кучки по цветам, на одном и том же расстоянии друг от друга, а между драгоценными «горками», аккурат посередине, находятся большие желтые камни, светящиеся изнутри.
Теперь ясно, почему в пещере так светло: именно эти камни излучают приятный глазу свет, заставляя золото сиять.
Красиво! Владелец сокровищницы – настоящий перфекционист.
Постойте-ка. А это что такое?
Рядом с горкой фиолетовых камней лежали мои вещи.
Я подошел к ним и нагнулся, чтобы поднять, но замер, услышав над собой грозное рычание. Медленно разогнувшись, поднял голову.
Надо мной возвышался мой недавний знакомый. В свете камней его шкура имела четкий фиолетовый отлив.
