– На одиннадцать дней раньше, чем в прошлом году, – простонал Лоран.
– Знаю, и все же начинаем сегодня, – отозвался Люк.
Лоран сорвал стебелек лаванды.
– Даже мне видно, что она еще не в полном цвету.
– Времена нынче сложные.
– Сложнее, чем в прошлом году? Что изменилось? Мы все еще воюем. Франция все еще оккупирована. Люди все еще гибнут.
– Тем больше причин поскорее получить масло.
– Чтобы уберечь немцев от заразы?
Люк вздохнул и помрачнел.
– Лоран, дело в моей семье. Увидишь моих сестер, сам поймешь. Сбор урожая поможет им держаться вдали от властей, а тут, в благоуханных полях, у любого станет легче на душе. – Лицо его смягчилось. – Я помогу тебе передвинуть ульи на другие поля.
Лоран тихонько застонал.
– Уступи, прошу тебя!
Люку хотелось рассказать другу о том, что узнал о своем происхождении. Но сейчас было не время.
– Ну ладно, ладно, – махнул рукой Лоран. – На одном условии.
– Называй, – заверил Люк, прищурившись и обводя взглядом поля в поисках самого удобного места, чтобы греть воду для «Лебеденка».
– Ты собираешься делать предложение Катрине?
Люк засмеялся.
– Нет. А это условие?
Лоран нахмурился.
– Условие – чтобы ты перестал с ней встречаться. – И пояснил в ответ на удивленный взгляд Люка: – Пока ты не уберешься с картины в целом, она мое предложение и слушать не станет.
– Считай, уже убрался. – Люк вскинул руки, показывая, что сдается.
– Обещаешь? Ты перестанешь… ну знаешь… с ней?
Люк ощутил легкий укол изумления – и вины. Он и понятия не имел, что Лоран сохнет по Катрине.
– Что ж ты раньше-то не сказал?
– А ты бы прекратил?
– Ну конечно. Разве у меня совсем сердца нет?
– Катрина, наверное, как раз и считает, что нет. Собственно, я бы мог назвать изрядное количество девушек, которые с ней согласятся.
– Я всегда честен с ними. Я им не лгу.
– Пусть так. Но тебе не кажется, что женщины иной раз хотят, чтобы им солгали?
– Нет, Катрина злится на меня потому, что не добилась того, чего хотела.
– Это потому, что она на тебя глаз положила. Если ты не будешь обращать на нее внимания, может, она и меня заметит.
Люк приобнял товарища.
– Послушай… мне очень жаль. Даю слово – я больше к ней и пальцем не притронусь, разве что поцелую в щечку, когда буду поздравлять на вашей свадьбе.
Лоран просветлел.
– Загляну к ней сегодня вечером. Я… мне кажется, я ее люблю…
Люк улыбнулся.
– Я не люблю ее так, как ты. Говоря начистоту, я ее вовсе не люблю.
– Но почему?
– Дело не в Катрине. – Люк провел рукой по волосам. – Наверное, я вообще на это не способен.
– На что? Любить?
– Ну нет, семью же свою я люблю. Даже тебя люблю! Но любить женщину, вот как ты… – Он покачал головой. – Сам факт, что ты ее так долго ждал… Нет, сам факт, что ты ее так долго ждал и все еще любишь. Это так… самоотверженно. По-моему, если бы я кого полюбил, то не вынес бы, если бы она смотрела на другого мужчину.
– Тогда давай надеяться, что тебе не придется испытывать свою любовь таким образом.
– Мне очень жаль, – серьезно произнес Люк.
– Может, ты и бесчувственный самонадеянный гад, – промолвил Лоран без тени гнева, – но ты – единственный, кому я доверяю целиком и полностью.
– В наши дни доверие – большая редкость.
– А Фугассу ты доверяешь? – внезапно спросил Лоран.
Столь резкая смена темы застала Люка врасплох.
– Булочнику? А почему бы нет?
– Не знаю. Недавно я заметил, что он за мной наблюдает, и очень пристально.
– Он за тобой наблюдает? Но как?
