Читать онлайн Анна Смагина - Хранители. Поднебесье

© Анна Смагина, 2024

ISBN 978-5-0064-5104-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Среди людей, чья нелегка судьба,

Есть те, кому Фемида улыбнется.

И как бы ни страшна была беда,

Добро к добру, а зло ко злу вернется.

– глядите-ка, очнулась! Ну наконец-то! – голос звонкий и совсем не знакомый. А вокруг этого голоса – тишина. Ни единого шороха и звука, все такое пустое, что, кажется, от этого вот-вот зазвенит в ушах. Но в ушах не звенит. И не болит, как раньше. Да и тело девушки, которая пыталась собраться со своими мыслями слушаться никак не хотело. Так, словно тела у нее больше и нет вовсе. А голос, однозначно мужской и довольно молодой продолжал так, как будто читал ее мысли.

– да, знаю, просыпаться вот так тяжело. Особенно, таким как ты. Ох, подожди! Сейчас я приглушу свет, и ты сможешь открыть глаза, – говорит одновременно и спокойно, и радостно парень, пока девушка пыталась свыкнуться со своими мыслями и понять все-таки, где она и как сюда попала.

«Новый врач? Я… Очнулась! Снова увижу своих родителей и подруг! Интересно, они скучали?» – размышляет она, пытаясь пошевелить хоть одной мышцей в теле, но все попытки были тщетны. Это заставляет ее испытывать более и более противоречивые эмоции, где радость одновременно смешивается испугом.

– ну все, теперь можешь открыть глаза, – снова фраза от того парня, следующая после негромкого хлопка. Глаза мгновенно распахиваются сами собой, еще до того как девушка решила об этом подумать. Словно не она сама управляла своими мыслями и своим телом, а кто-то другой. Помещение большое, но темное. Оттого почти ничего не видно. А этот кто-то другой стоит сейчас прямо перед ней.

«Это не больница! И совсем не врач… Ничего не понимаю… Где я, черт возьми?» – глаза девушки бегают по темным силуэтам непонятных ей предметов, она усилено моргает, пытаясь сориентироваться в пространстве, но ничего. Ничего не помогает ей найти ответы на интересующие ее вопросы.

– где я? – спрашивает девушка. Думает, что спрашивает, но на самом деле только лишь двигает пересохшими губами, из которых не вылетает при этом ни звука. Еще больше удивляется происходящему, начиная растерянно хлопать глазами – единственной частью тела, которая ей сейчас подвластна, решая при этом, что наверно она провела в коме так много времени, что разучилась и двигаться, и даже говорить. А парень, находящийся перед ней все продолжал читать ее мысли.

– ты не волнуйся, что пока не можешь говорить, это временно. Скоро все это восстановится. И говорить сможешь, и бегать, и даже лучше чем раньше, – беззаботно комментирует ее несуразные попытки спросить что-то молодой человек. В полумраке мелькает тень его широкого рукава, и свет в комнате начинает сиять ярче, открывая девушке огромный холл, занавешенный белыми простынями.

– это не больница, – слова девушки звучат неожиданно резко и громко даже для нее самой, заставляя дернуться все тело, когда ее голос эхом прокатывается по стенам и растворяется где-то вверху, так, словно потолка тут и вовсе нет.

– а ты смышленая, – утвердительно кивает парень, заставляя обратить взгляд девушки на себя. Его кучерявые волосы пружинят и двигаются в такт движениям головы, а глаза такие светло-голубые что в них слишком явно просматривается снисходительная и в какой-то степени даже добродушная усмешка.

– почему я ничего не чувствую? Почему мне не больно? – кажется, этот вопрос интересует девушку даже больше, чем информация о том, где она. Потому что, стоит даме лишь начать вспоминать о том, какими адскими были ее последние дни, и сердце сжимается само. А тут перед ней – мужчина, сотворивший чудо и избавивший ее от мучений. Поэтому уже не так важно кто он, и где они, если эта боль наконец-таки прекратилась. Густые брови парня с удивлением взмахивают вверх, а губы расползаются в теплой улыбке. Несмотря на свой юный внешний вид, он уже давно работал в этом месте и немало повидал новоприбывших. Весь его заинтересованный взгляд говорил о том, что персона перед ним ему более чем интересна.

– Мишель! – грозное мужское слово заставляет вздрогнуть их обоих, и девушка испуганно бегает глазами по предметам, до которых может дотянуться взглядом, чтобы понять от кого и откуда доносится этот голос, потому что как и ее собственный – он эхом отражался везде и отовсюду так громко, что он него невозможно было спрятаться.

– я несколько раз повторил тебе о том, чтобы ты сообщил мне сразу, как она проснется. Что тебе было не ясно? – над местом, где лежала девушка, бесцеремонно склоняется мужчина. Его обеспокоенный взгляд мутный, но серые глаза, хоть и застелены густым туманом, все равно очень сосредоточенно осматривают ее, так, что дама и не сразу понимает, в чем дело.

– профессор, да она вот только что и проснулась! – ненастойчиво оправдывается парень, названный Мишелем, и так зная, что этому старику просто-напросто захотелось поворчать. Уже привычным образом наблюдает, с какой точностью профессор касается сначала лба девушки, потом обоих ее плеч, переходит к запястьям, словно, прощупывая пульс, и, наконец, отходит пару шагов назад.

– кто вы? И что со мной происходит? – уже более тихо и настороженно интересуется девушка. И даже будь у нее сейчас возможность двигаться, от вида и грозного голоса этого мужчины она бы вообще не шелохнулась, чтоб не разозлить его еще сильнее. Но она ошибалась. Он не был зол. Он был очень сосредоточен, задумываясь над ее вопросом.

– это очень сложный вопрос, Ника. Я думаю, скоро ты сама все поймешь, а нам надо спешить. Ты и так опоздала, – мужчина слегка наклоняет голову, размышляя чтобы ответить ей, ведь на долгие объяснения у него сейчас совершенно не было времени. Рождество Христово уже прошло, а значит, что на этот год их работа уже закончена. И единственная загвоздка оставалась в ней – девушке по имени Ника.

– опоздала куда? – спокойно спрашивает Ника, так, словно уже полностью приняла свою судьбу. Мужчина, названный профессором, жестом одной руки указывает девушке замолчать, а второй ладонью касается груди девушки, именно там где должно находиться сердце. И до этого момента Ника все никак не могла свыкнуться с ощущениями пустоты, когда тебе и ни холодно, и не жарко, когда тебе не надо дышать, когда ты не чувствуешь шумное биение сердце, на которое в жизни никогда и не обращаешь внимания.

– сейчас будет больно, – сочувственно кивает головой Мишель, и еще до того как Ника успевает понять, что он имеет ввиду. Она снова начинает чувствовать ту самую боль, которую она бы никогда более чувствовать не желала. Девушка громко вскрикивает, выгибаясь на своей кровати, и тело парализует снова, только уже дикими судорогами. И все что она может сделать – это до крови закусить губу, чтобы отстукивающими челюстями не перерубить себе язык на две половинки.

– тише, девочка, тише, сейчас станет легче, – мужчина с мутными глазами тут же хватает ее за руки, сковывая движения, чтобы хоть так помочь девушке перетерпеть эту боль. Раздраженно бросает своему помощнику, придерживать и ноги девушки тоже, пока не закончится этот приступ. И вот, спустя несколько секунд боль так стремительно исчезает, словно ее никогда и не было.

– что это было? Что вы со мной сделали, мать вашу? Откуда вы знаете мое имя? Где я? Ответит мне кто-нибудь наконец? – в ту же секунду, как боль отступает, и на смену ей приходит огромный прилив сил, Ника выбирается из хватки обоих мужчин, забиваясь в угол. Все продолжает тараторить и задавать один вопрос за другим. Она говорит так быстро, что вставить в ее монолог невозможно даже слова. Так, словно эти вопросы она задает не им, а самой себе.

– пойдем со мной, Ника, и тебе все станет ясно. Я знаю, ты была очень умной девочкой, – мужчина осторожно подает ей руку, но девушка принимать помощь не спешит, и так до ужаса перепуганная этим местом, этими мужчинами и вообще всем, что происходит здесь, что так и остается сидеть смирно. Обхватывает колени прохладными от пота ладонями и отрицательно качает головой. Мужчина отступает на шаг, делая шумный выдох, перебирает свои почти черные волосы на затылке.

– ты ведь хочешь снова бегать и прыгать как раньше? Хочешь перестать чувствовать ту боль, которая сжигает тебя изнутри? – ступает вперед Мишель. Идет он тихо, на сколько возможно осторожно, чтобы не спугнуть девушку перед ним, но каждый проделанный шаг его гулким эхом раскатывается по всему помещению. Ника хмурит брови, пытаясь собраться хотя бы для того, чтобы выяснить – как этому парню удается читать ее мысли. Но с этим ей еще предстоит разобраться. А пока, она сама не замечает как, словно под гипнозом, машет головой, подпуская обоих мужчин ближе к себе.

– хочешь ведь снова носить красивые платья, причесывать свои длинные волосы? Скажи, Ника, какого цвета твои волосы? – уже профессор продолжает убеждать ее, и вновь, как завороженная, девушка отвечает раньше, чем успевает обдумать вопрос.

– черные, – Ника проводит рукой по своей шевелюре, прочесывает копну пальцами. И сейчас она кажется непривычно шелковистой. Как давно девушка не делала этого. Ровно с того момента, когда все ее прекрасные волосы сгорели в пожаре.

«Волосы! Откуда здесь мои волосы? Кто эти люди? Что происходит?» – в ту же секунду как брюнетка понимает это, ее охватывает дикий жар, накатывающий волной. Девушка вскакивает как ошпаренная, но жар не отступает, вызывая мощное головокружение. И поднимая глаза, девушка с изумлением подмечает, что вместо крыши тут огромные белые облака.

– тише, тише Ника, – Мишель подхватывает ее под руку раньше, чем брюнетка успевает приземлиться то ли на бетон, но ли на очередное облако, проплывающее у нее под ногами. Мозг, начинающий включаться все активнее и переживать за свое благоразумие и спокойствие, отвечает лишь нарастающим страхом и паникой, так и сдергивая девушку с места.

«Бежать. Хоть на тот свет, но нужно бежать отсюда и срочно!» – единственное, что внутреннее чутье продолжает твердить ей без остановки и без права пропустить хоть один довод вперед. И уже все равно, что здесь у нее снова есть ее прекрасные волосы, и уже плевать что тут она не чувствует ту ужасную боль. Один лишь страх пытался подтолкнуть ее к более решительным действиям.

– тебе некуда бежать отсюда, Ника, – Мишель запинается и на несколько секунд останавливается, чтобы вздохнуть и продолжить – ты и так уже умерла.

Его голос полон печали и сочувствия, но парень остается спокоен. Держит брюнетку все так же крепко и бережно, словно хрустальную вазу, которую обязательно нужно доставить целой и никак нельзя повредить. Наблюдает за выражением лица девушки, которое отражает только глубокую пустоту. Даже когда она находилась без сознания, а он смиренно и порядочно наблюдал за ней целый год, Мишель видел и радостную улыбку девушки, и ее опущенные грустные брови. Ему так непривычно видеть ее такой.

– как это, умерла? – ее тихое хихиканье вводит в ступор и молодого ученика, и взрослого профессора. Оба молчаливо наблюдают за дальнейшей реакцией девушки, не зная, что сказать. Пока та тем временем заражается нешуточным смехом, только и приговаривая что-то неразборчиво бредовое, вроде «ну наконец-то! Прямо умерла? По-настоящему? Что уже?»