Неужто решил, что я тут его друга убиваю голыми руками? Юбкой душу?
— Что здесь происходит? — уточнил он, переводя настороженный взгляд с целителя на меня.
Спасибо, не напал сразу.
— Она… драконица, — с легкой запинкой сообщил Немью. — Теперь по соглашению с Шейдарром мисс Силвери принадлежит Солариону. Мы можем ее забирать и без договора, только отец пусть подпишет отказ от претензий. Придется задержаться на ночь, но дело того стоит!
С каждым словом я закипала все сильнее, и наконец не выдержала:
— Минуточку, что значит принадлежу?! Я взрослый дееспособный человек, я сама себе хозяйка! И никакие Соларионы мне не указ!
— Сожалею, но как раз здесь вы ошибаетесь, — в голосе целителя звучало искреннее сочувствие. — Наши государства заключили договор, согласно которому все прошедшие инициацию и совместимые с драконами особи обязаны прибыть в Соларион сразу же после… превращения.
Миртис, похоже, понял, что происходит, и встал за левым плечом Немью.
Рада за него, хоть он что-то понимает. Только радость моя не очень искренняя.
У обоих драконьих посланников даже взгляды изменились. Только что они смотрели на меня без особого интереса, как энтомолог на гусеницу, из которой может вылупиться новая, неизвестная науке бабочка, а может и банальная капустница.
Сейчас же на меня взирали собственнически. Прямо-таки хищно и потребительски.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, зачем им нужны женщины.
Вот озабоченные! Своих что ли не хватает, на чужих зарятся?
Я нервно сглотнула и попятилась, глядя на потерявшего всякое обаяние мужчину. Двух мужчин. Сильных и умелых воинов с кинжалами, которые с чего-то решили, что имеют право меня забрать, будто я диван какой!
— Покажите это соглашение! — дрожащим голосом потребовала я. — И предъявите доказательства этого самого превращения! Мало ли, вы так на регулярной основе девиц похищаете, а потом их находят по кускам в лесу!
Умом понимала, что несу чушь, хотя бы потому, что ни один разумный маньяк не признается в этом вслух. А они вполне походили на разумных.
Впрочем, и на маньяков тоже.
На лицах потенциальных массовых потрошителей проступило изумление, смешанное с отвращением:
— Да вы что! Мы наших женщин оберегаем пуще сокровищ. Собственно, они и есть наши самые главные сокровища! — заявил Немью, когда снова обрел дар речи. — Поверьте, никаких злых умыслов, наоборот! Отныне вы не будете ни в чем нуждаться! Малейшие пожелания, любые прихоти, капризы — все исполнят моментально! Лучшие одежды, драгоценности, роскошные покои!..
— Спасибо, не интересует! — отрезала я и, подхватив юбки, бросилась к дому, напрочь позабыв о горничной, ставшей невольной свидетельницей разборки.
Она с трудом догнала меня у самых дверей.
Распахнув створку, я чуть не врезалась в степенного слугу в ливрее с богатой вышивкой. Наверное, дворецкий.
— Отец у себя? — выпалила я и, дождавшись неуверенного подтверждающего кивка, рявкнула Киве: — Проводи!
— Вам бы не стоило так скакать сразу после обморока, — начала было горничная, но под моим яростным взглядом осеклась и молча засеменила вверх по лестнице.
Папаша Силвери разбирал с умным видом бумаги и совершенно не ожидал вторжения деточки с перекошенным лицом. При виде меня он аж вздрогнул.
Думаю, зрелище я представляла то еще — красная, взъерошенная, с разъяренным оскалом и вытаращенными глазами.
— Что еще за соглашение между нами и Соларионом?! — рявкнула с порога, упирая руки в бока.
