Очередным шагом к закрытию оппозиционных изданий стал Декрет о реформе орфографии, в соответствии с которым представители большевиков, солдаты и матросы получили право врываться в издательства и изымать из типографских касс «запрещенные» буквы «i», «фита», «ять» и даже «ъ». Отныне отличить лояльные к правительству Ленина издания от оппозиционных стало проще простого, так как не признавшие большевиков газеты продолжали издаваться по старым правилам орфографии. Даже много лет спустя в изданиях русской эмиграции мир небесный и мiр земной еще долгое время обозначались разными словами, но затем и там это различие стерлось. Сегодня «i десятеричное» вы редко встретите даже в церковных изданиях63.
Каковы же итоги? Подсчитано, что реформа орфографии привела к некоторой экономии при письме и типографском наборе, так как без буквы «ъ» на конце слов, текст стал… на 1/30 короче, то есть в тексте, напечатанном 16-м шрифтом на листе форматом А4 удалось сэкономить одну строку. И только. Но при этом советский человек напрочь забыл, что является жителем двух миров и, отказавшись от мира небесного, попал во власть мiра сего.
Отсюда – радикальное обмiрщение жизни советского общества. Правда ученые предпочитают обозначать его другим словом – секуляризация, от позднелатинскогоsaecularis – «светский», «мiрской». Но смысл тот же – для современного «секуляризированного» человека, как и для распявших Христа иудеев, «нет царя кроме кесаря»64 и нет царства, кроме земного.
«Потому и ненавидит вас мiр»
Между тем, миссия Христа состояла именно в том, чтобы помочь человеку преодолеть притяжение земного мiра и вернуться к Богу Отцу в Царство Небесное, для жизни в котором и был создан человек. Как образно, возвышенно и глубоко сказал об этом митрополит Вениамин Федченков (+1961): «Христос пришел звать нас от земли к небу!»65.
С особой силой этот призыв воплощен в Молитве Господней «Отче наш», которой Спаситель учил молиться учеников: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукаваго» (Мф. 6, 9 – 12).
«В этой молитве, – писал владыка Вениамин, – всё отвлекает нас от земли, отрывает от привязанности к ней и от многозаботливости, влечёт к тому же Единому, от Которого – всё. Достаточно бегло просмотреть прошения, и мы увидим, что вся молитва носит надземный характер. А указанные прошения о „земле“ только еще сильнее утверждают нас в том, как мало отводится ей места: всего лишь „хлеб“ – один, да и то только на один всего день. Другие прошения, приводимые выше, ещё сильнее говорят не о привязанности к земле, а, наоборот, о небесном, о Боге». И далее: «Конечно, не всякому из нас это может нравиться; человек может даже протестовать, бунтовать против такого направления христианства – это его дело, его свободный выбор; но использовать Молитву Господню для подобной „заземлённой“ цели, значит идти против очевидной истины»66.
Следует подчеркнуть, что эти слова были произнесены не «кабинетным богословом», а человеком, которому довелось пережить многое.
Митрополит Вениамин (Федченков) родился в 1880 г. в царской России, в семье безземельных бывших крепостных крестьян, тем не менее, смог не только получить высшее богословское образование, но и встретил 1917 г. в должности ректора Тверской духовной семинарии. Принимал участие в Поместном соборе Русской Православной Церкви 1917 – 1918 гг., на котором было восстановлено патриаршество. В июне 1919 г. был арестован Севастопольской ЧК и после занятия Крыма армией Врангеля присоединился к Белому движению. Владыка Вениамин неоднократно выезжал на фронт, на передовую, бывал под обстрелом противника, объезжал фронт с чудотворной Курско-Коренной иконой Божией Матери. Оставил Россию с Белой армией. За годы вынужденной эмиграции владыка посетил Турцию, Грецию, Болгарию, Югославию, Австрию, Венгрию, Чехословакию, Германию, Францию, Великобританию, Швейцарию, США и Канаду. В январе 1945 г. возвратился в Россию и получил гражданство СССР. Возглавлял ряд епархий. После выхода на покой поселился в Псково-Печерском монастыре, где скончался 4 октября 1961 г. на 82 году жизни.
