– Да, – ответил адмирал. – На соседних островах нет складов с запасами леса, смолы, снаряжения.
– Причалы Гран-Канарии не приспособлены к длительной стоянке, – заметил Пералонсо. – Мне посоветовали увести корабли на Гомеру, где можно надежно укрыться от ветра, дешево купить у аборигенов свежее мясо.
– Я заходил на Гомеру, – вспомнил Колумб. – Там удобно отдыхать, но тяжело работать. Мы не вытащим судно на берег.
– Месячная стоянка на Гран-Канарии обойдется нам весьма дорого, – осторожно предостерег кормчий.
– Не стоит зря тратить деньги, – согласился инспектор, представлявший интересы кастильской казны. – Нас ожидают большие непредвиденные расходы.
– Предлагаете увести «Пинту» на Гомеру? – спросил командующий.
– Не знаю, что вам посоветовать, – заколебался инспектор. – Будет не легко возить по бурному морю смолу и доски с острова на остров.
– Оставим Мартина здесь, а сами уйдем на Гомеру, – сообразил Христофор.
– Это разумное решение, – поддержал адмирала Сеговия.
– Чачу! – позвал Колумб боцмана. – Вели матросам ждать меня в шлюпке! Я осмотрю «Пинту», – пояснил он инспектору. – Хотите посетить Пинсона?
– Нет, – отказался Сеговия, с опаской поглядывая на волны. – Я вам полностью доверяю, заранее согласен с вашим мнением.
– А вы? – адмирал предложил оправившемуся от морской болезни королевскому постельничему Перо Гутьересу.
– Я подожду вас с доном Сеговия, – отступил от него придворный Фердинанда, наделенный никому не ведомыми особыми полномочиями. Его послали с итальянцем в качестве глаз и ушей арагонского короля.
– В таком случае, я один переговорю с Пинсонами и владельцами «Пинта», – пообещал Христофор, направляясь к болтавшейся с подветренной стороны флагмана лодке.
Он проворно спрыгнул в нее, велел матросам грести к каравелле. На ветру лодка замедлила ход. Моряки налегли на весла и вдоль волны пошли к судну. Брызги летели внутрь шлюпки, оставляли темные пятна на суконной куртке адмирала. Он сидел у кормы, глядел на приближавшийся корабль, сосредоточенно думал о делах. Моряки не осмеливались нарушить молчание командующего. Скрипели уключины, перекатывалась под пайолами вода, слышалось тяжелое дыхание людей. Крупные волны приподнимали суденышко на гребнях, швыряли в сторону, но оно упорно двигалось вперед, пока не стукнулось носом в обросшую водорослями обшивку каравеллы. Перегнувшись через борт, сверху на гостей смотрели матросы злополучного парусника. Колумбу спустили веревочную лестницу.
На палубе Христофор увидел грязь и беспорядок. Корабли первопроходцев не славились чистотой, а когда возникали неполадки, людям было не до мелочей. По следам на досках адмирал понял, что усилия помп не хватало для осушения трюма, команда ведрами вытаскивала воду. Он заглянул внутрь судна, увидел сырые бочки с подпорченным грузом. Над пайолами плескалась вода.
– Видать, вас сильно растрясло, если вход пошли подсобные средства, – распрямляя уставшую спину, сказал командующий Пинсонам.
– С утра началось… – промолвил Мартин. – Как попали в болтанку, так швы разошлись. Долго нам торчать на рейде?
– До вечера, – ответил Христофор, разглядывая усталых матросов.
– А потом?
– Когда ветер стихнет, войдете в гавань, станете у причала.
– Одни?
– Да. Мы уйдем на Гомеру.
– Зачем?
– Там нам будет удобнее.
– Что делать с кораблем?
– Придется чинить.
– Чинить? – недовольно переспросил Мартин.
– Здесь нет больших судов.
