С каждым шагом, приближающим меня к кухне, грохот становился все сильнее. А когда я спустилась вниз и оказалась в полутемном помещении, то в первый момент застыла от неожиданности. На полу валялся лоток с наполовину съеденным мясным рулетом, между разделочным столом и буфетом металось странное, похожее на огромный ком шерсти, существо, а за ним волочились привязанные на веревку металлические кружки и ложки. Именно они издавали тот самый грохот, что привел нас всех на кухню, и при каждом движении воришки звенели так, что уши закладывало.
— А ну, стой! — выкрикнула Ру и попыталась поймать зверька, но тот проскочил мимо нее и припустил к печке. — Ишь ты, чегой удумал! Добро хозяйское воровать! Я чтой, для тебя полночи рулет готовила? Куда?!
Кухарка кинулась к воришке, тот на миг замер, а потом рванул к черному ходу.
— Мэри, держи его, чегой стоишь? — не унималась Ру. — Уйдет ведь, ворюгай!
Служанка растопырила руки и закрыла собой дверь, зверек заметался, кружки оглушительно зазвенели, веревка запуталась вокруг лап, и грохочущий клубок покатился прямо мне под ноги. Звон, лязг, тонкое поскуливание, ворчание Ру, выкрики Мэри — вся эта «какофония» сбивала с толку, и я едва успела наклониться и подхватить повизгивающего зверька. А тот прижался ко мне, поблескивая из под длинной густой шерсти глазками-бусинками, и странно затих.
— Вот же негодник! — проворчала Ру, разглядывая «преступника». — Понял, к кому бежать.
— Госпожа Александра, а он вас не укусит? — встревоженно спросила Мэри. — Что это за зверь такой? Ру, ты знаешь?
— Да кто ж егой разберет? — отозвалась кухарка и пожала плечами. — То ли собака, то ли хентарь* какой.
Ру с сомнением посмотрела на зверька и нахмурилась.
— Никогда таких не виделай, — пробормотала она, а я глядела на огромный ком шерсти, смирно сидящий у меня на руках, и понимала, что не могу сердиться на воришку. Подумаешь, рулет съел!
Понять бы еще, что это за зверь такой. По виду он больше походил на собаку, но только какую-то необычную: черная шерсть свисала длинными неопрятными прядями, маленькие острые ушки стояли торчком, а блестящие круглые глаза и влажный нос почти сливались с общей чернотой, если бы не смешные желтые полоски, окаймляющие слегка вытянутую мордочку.
— И что с ним теперь делать? — спросила Мэри.
Зверек, словно сообразив, что говорят о нем, уставился в глаза умоляющим взглядом. А мне вдруг показалось, что в воздухе повеяло холодом, как бывало всегда, когда поблизости кто-то занимался волшбой.
— А чегой тут думать? Выгнать егой, да и все, — сказала Ру и сердито зыркнула на зверька. — Только унести подальшей, чтобы этот обжора не вернулся.
Зверь возмущенно тявкнул и прижался ко мне еще сильнее. А я поняла, что не могу выкинуть его на улицу. Вспомнилась Рилли, оставшаяся в доме на Лейрен-сквер, ее умная морда и понимающий взгляд, и в горле появился комок. Конечно, это непонятное существо не заменит мне мою красавицу-колли, но я не смогу просто взять и выкинуть его на улицу. «Если к дому прибилась кошка — это к счастью, а если собака — к благим переменам», — вспомнились мне слова старой нянюшки Дролл. И я решилась.
— Пусть остается, — слова почти сами собой слетели с губ. — Будет, кому нас охранять. Только нужно привести его в порядок: вымыть, высушить, вычесать. И снимите с него уже эту грохочущую веревку.
— Вы увереный, что он дом не разнесет? — нахмурившись, спросила Ру и принялась распутывать свою «сигналку».
