Суп. С грудинкой. Ну что тут скажешь?
Я только вздохнула. Сама виновата, надо было брать Дору, та хотя бы готовить умела.
— Простите, госпожа Эйден, я не нарочно, — жалобно пискнула Мэри, и я махнула рукой.
Какой смысл ее отчитывать? Это было мое решение, взять с собой новенькую, почти необученную служанку. Значит, мне и ответственность за него нести.
— Аставито! — тихо произнесла заклинание, и дым, наполняющий кухню, мгновенно исчез, а поверхность плиты избавилась от копоти.
— Как вы это сделали, госпожа? — удивленно спросила служанка. — Вы владеете магией?
— Немного. Только об этом тоже не стоит говорить посторонним.
Я вывалила содержимое чугунка в старое ведро, а потом наполнила водой чайник, поставила его на плиту и достала из пакета кексы.
— Придется нам сегодня обойтись тем, что есть. А завтра, надеюсь, у нас уже будет нормальная кухарка.
Мэри снова виновато шмыгнула носом и покосилась на плиту.
— Достань чашки. И заварку, она вон в том пакете. Чай сможешь заварить?
Служанка поспешно кивнула и кинулась к неразобранным покупкам, а я села за круглый стол, обвела кухню взглядом и подумала о том, что тут нужна основательная уборка. И на одну Мэри надеяться не стоит — ей придется долго отмывать закопченные стены и грязную плитку вокруг печки. А вот если воспользоваться магией, то дело пойдет быстрее. Главное, чтобы об этом не узнали.
В отличие от столицы, где магия прочно вошла в обиход горожан, в провинции предпочитали жить по старинке, и магов недолюбливали. Или, скорее, побаивались, как и всего неизвестного и непредсказуемого. А я не собиралась давать суеверным жителям Кранчестера повод меня сторониться. Нет, я намеревалась влиться в их скромные ряды и зажить совершенно обычной жизнью.
— Мэри, чай, — напомнила служанке, и та торопливо сняла с плиты плюющийся паром чайник.
А потом мы долго сидели за столом, ели кексы, запивали их горячим, отдающим терпкой горчинкой, чаем, и наблюдали за тем, как тают в окне краски заката, и как на Кранчестер медленно опускается ночь.
Редклиф Бенси
Дом пропах сыростью и нафталином. Редклиф закрыл дверь черного хода, прошел к окну, оставляя на пыльном полу следы, и осторожно отодвинул штору. В соседнем коттедже, пустовавшем последние полгода, окна горели мягким желтым светом. Странно. Почему Оуэн не доложил, что там кто-то поселился? Во всех городах графства у Бенси были особняки, и Редклиф всегда знал, кто живет поблизости от каждого из них. Алан смеялся и называл это паранойей, а он и не спорил с приятелем. Пусть так. Зато на душе спокойнее.
Редклиф активировал голософон, мысленно назвал нужное имя и прислушался к тихому потрескиванию.
— Ваше сиятельство?
В голосе Оуэна звучала едва ощутимая тревога.
— Почему не доложил, что в Бузинном коттедже новые жильцы?
— Как раз собирался, милорд. Но вы так внезапно уехали…
Оуэн замолчал, и Редклиф словно воочию увидел старого стряпчего, невысокого, худого, с торчащим вверх правым плечом и цепким взглядом почти бесцветных глаз.
— Рассказывай, — продолжая наблюдать за светящимися окнами, приказал Редклиф.
— В доме проживает некая Александра Эйден, двадцати пяти лет. Не замужем, приехала из Уинтона, дом сняла через агентство «Беркли и Беркли».
— Надолго?
— На полгода, с правом продления договора.
— Хорошо.
Редклиф отключил голософон, отошел от окна и опустился в зачехленное кресло. Внутри засела тонкая игла тревоги. Казалось бы, что необычного в том, что какая-то ари сняла коттедж? Но чутье не унималось, и он снова нажал на переговорный камень, называя имя стряпчего.
