Как бы там ни было, но дружба лучше всего сохраняется среди равных и в отсутствие тайного соперничества, которому они были обязаны знанием, что оба являются кандидатами на повышение и на одну и ту же вакансию.
«Ты сказал: белая футболка под синей рубашкой!»
«Сука ты, Паук!»
И вот, восемь месяцев спустя, он сидит тут: не выше, не шире, такой же, как был.
– Ривер! – воскликнул он, поднимаясь и протягивая руку.
Они были ровесниками, Ривер Картрайт и Джеймс Уэбб, и похоже сложены: оба стройные, крепкой комплекции. Но в отличие от песчано-русого Ривера, Уэбб был чернявей, предпочитал хорошо пошитые костюмы и начищенные до блеска ботинки и, казалось, сошел с рекламного стенда. Ривер подозревал, что во время штурмовой подготовки самым тяжелым испытанием для Уэбба была необходимость день за днем валяться в грязи. Сегодня на нем были пиджачная пара цвета графита в еле заметную белую строчку и серая рубашка с воротником, уголки которого пристегивались на пуговки; с воротника свисало непременное буйство красок. Посещение дорогого салона-парикмахерской состоялось не так давно, и Ривер не удивился бы, если бы узнал, что по пути на работу Уэбб зашел побриться: горячие полотенца и учтиво-дружеская болтовня за ваши деньги.
Дружба, длившаяся ровно столько, сколько необходимо.
Ривер проигнорировал протянутую руку:
– Тебе на галстук кто-то блеванул.
– Это от Карла Унгера, деревня.
– Как поживаешь, Паук?
– Недурно, недурно.
Ривер ждал продолжения.
– Было немного непривычно поначалу, но…
– Я поинтересовался чисто из вежливости.
Паук опустился в кресло:
– Ты специально осложняешь ситуацию?
– Она и так уже сложная. И что бы я теперь ни делал, это ничего не изменит. – Он огляделся по сторонам и задержал взгляд на книжном шкафу. – А у тебя тут прилично бумаженций. С чего бы это?
– Не ломай комедию.
– Нет, серьезно. Погоди, что у нас нынче приходит на бумажных носителях? – Он перевел взгляд со шкафа на письменный стол, где стоял элегантный плоский монитор, и сказал: – О господи. Только не это.
– Тебе не по рангу знать, Ривер.
– Это все заявления на работу, да? Резюме, правда? Ты разбираешь резюме.
– Я не разбираю резюме. Ты даже не представляешь себе, сколько разных документов проходит через организацию такого…
– Боже мой, Паук. Ты сидишь в кадрах. Поздравляю.
Паук облизал губы:
– В этом месяце я уже побывал на двух совещаниях у министра. А какие виды у тебя?
– Ну как сказать… у меня перед носом не торчит ничья задница, так что виды у меня получше твоих.
– Ноутбук, Ривер.
Ривер сел в кресло для посетителей и передал Уэббу плотный конверт. Уэбб достал резиновый штемпель и аккуратно сделал оттиск.
– Каждое утро приходится, да?
– Что именно?
– Выставлять новую дату на штемпеле.
– Иногда забываю, – сказал Уэбб.
– Вот оно, тяжкое бремя высокопоставленного сотрудника, а?
– Как поживает очаровательная Сидони?
Ривер уловил попытку перехватить инициативу.
– Не знаю. Сегодня утром свалила куда-то, не успев появиться. Прилежание не зашкаливает.
– Она способный сотрудник.
– Я не верю своим ушам.
– Это правда.
– Возможно. Но елки-палки, Паук, – «способный сотрудник»? Ты воображаешь, что вернулся в Итон?
Уэбб открыл было рот, чтобы (в этом Ривер был уверен) указать, что не учился в Итоне, но вовремя спохватился:
– А ты завтракал? У нас тут есть столовая.
– Я знаю, что тут есть столовая, Паук. Я даже помню, где она расположена.
