– В самом деле? – обращается Савчук к Мелецкому.
– Мы сами решили, что будем составлять поэтапные договоры, а не на всё сразу. Подстраховались.
– Да уж, подстраховались! И он подстраховался. И договора нет, и денег не платили, имеет полное право не работать!
– А не надо жадничать! – не удерживается Саша от мстительной реплики.
Но произносит ее не злорадно, а легко и весело. И даже словно жалея своих оплошавших деловых партнеров.
– Учти, Саша, – холодно говорит Савчук, – это чревато последствиями. Ты можешь больше не получить работу. Наш мир тесен, твоя слава автора, который бросает проекты, разлетится быстро. Рискуешь выпасть из процесса – навсегда. Понимаешь?
– Я только об этом и мечтаю, – отвечает Саша. – Выпасть из процесса.
Выйдя на улицу, он громко говорит, пугая прохожих:
– Свободен наконец! Свободен наконец! Слава тебе, Боже, я свободен наконец!
(Титр: «Надпись на надгробии Мартина Лютера Кинга».)
Ефимов показывает Варе интерьер какого-то особняка. Заводит в спальню. Просит оценить кровать. Варя кивает: да, кровать хороша. Ефимов обнимает ее, целует, укладывает, начинает раздевать…
Ефимов привозит Варю к причалу на роскошном автомобиле. Она вступает на борт роскошной яхты. Ефимов показывает ей роскошную каюту. Обнимает, целует, начинает раздевать…
Конец ознакомительного фрагмента.
