Дедан заметил мою реакцию и кивнул.
– Да, эта песня более, чем что бы то ни было, говорит о том, что парнишка не врал. Я не понимаю в ней ни слова, но она так и засела у меня в голове, хотя он спел ее всего один раз.
Так вот, братья стояли на краю поляны, прижавшись друг к другу. Взошла луна, и видно все было так хорошо, как будто стоял ясный день, а не ночь. На ней не было ни единой нитки, и, хотя волосы ее ниспадали ниже пояса, видно было, что она нагая как луна.
Мне всегда нравились истории про Фелуриан, но я взглянул на Геспе, и мой восторг поувял. Она пристально смотрела на Дедана, и глаза ее сужались все сильнее.
Дедан же ничего не замечал.
– Она была высокая, с длинными стройными ногами. Талия у нее была тонкая, а бедра крутые, так и манили к ним прикоснуться. Живот у нее был ровный и гладкий, как хороший кусок бересты, а ямочка пупка, казалось, нарочно была создана затем, чтобы его целовать.
Глаза Геспе к тому времени превратились в узкие опасные щелки. Но еще более выразительно выглядел ее рот: он сжался в тонкую прямую линию. Мой вам совет: если увидите у женщины такое лицо, немедленно заткнитесь и суньте руки себе под задницу. Дела это, может, и не исправит, но помешает вам испортить ситуацию еще больше.
К несчастью, Дедан продолжал говорить. Его массивные руки жестикулировали в свете костра.
– Груди у нее были полные и круглые, точно персики, которые только и ждут, чтобы их сорвали с ветки. И даже ревнивая луна, которая похищает все цвета, не могла скрыть ее розовых…
Геспе с отвращением фыркнула и поднялась на ноги.
– Ну ладно, я пошла, – сказала она. Голос у нее был такой ледяной, что даже Дедан заметил.
– Чегой-то? – спросил он, подняв голову. Руки он по-прежнему держал перед собой, словно сжимая воображаемые груди.
Геспе вихрем умчалась в темноту, что-то бормоча себе под нос.
Дедан тяжело уронил руки на колени. Лицо его стало растерянным, потом обиженным, потом сердитым, и все это – в одно мгновение. Потом он поднялся на ноги, кое-как отряхнул штаны от налипших веточек и листьев, тоже что-то бормоча. Он собрал свои одеяла и пошел на другой конец нашей маленькой поляны.
– Ну, и чем дело кончилось? Оба брата бросились следом за ней, и отец того парнишки отстал? – спросил я.
Дедан обернулся.
– Так ты уже слышал эту историю? Мог бы и остановить меня, раз ты…
– Да нет, я просто догадался! – поспешно ответил я. – Терпеть не могу, когда истории бросают на полуслове.
– Его отец угодил ногой в кроличью нору, – коротко сказал Дедан. – Растянул лодыжку. А дядю так больше никто и не видел.
И ушел из круга света с мрачным выражением на лице.
Я умоляюще взглянул на Мартена. Тот покачал головой.
– Нет, – вполголоса сказал он. – Я не желаю в это ввязываться. Ни за что на свете. Попытаться помочь им сейчас – это все равно что тушить огонь голыми руками. И больно, и без толку.
Темпи принялся устраиваться на ночь. Мартен сделал круг пальцем и вопросительно взглянул на меня, спрашивая, хочу ли я дежурить первым. Я кивнул, и он взял свой спальник, сказав:
– Некоторые вещи выглядят привлекательно, но всегда надо взвешивать риск. Так ли сильно тебе этого хочется и готов ли ты обжечься?
Я раскидал костер, и вскоре поляну объяла глубокая тьма. Я лег на спину и стал смотреть на звезды и думать о Денне.
