Хроники Белого Тигра - страница 18

– Обстановку разряжаю! – парень впёрся сверлящим взглядом в затылок подруги. – Ло́твону важны исследования мира людей, но не нужно забывать и про личную жизнь. Ни что тигриное нам не чуждо…

Теко́ отвлекла от разговора временна́я прореха, проступившая сквозь вихрь, который теперь достигал размеров в полвысоты дерева жемчужного леса, но постепенно снижался, стремясь занять пространство вровень с наблюдающими. Во временно́м разломе виднелась мутноватая поверхность, затем она очертилась, выдвинулась на передний план и сотворила идеально ровное одностороннее зеркало капсульной формы и без рамы, в коем девушка и парень узрели собственные отражения. Белый тигр раскрыл ладонь и осторожно бросил в сторону блестящей диковинки пуговичный сниматель мерок, который, облетев зеркало, вернулся в руку к исследователю: “Артефакт показывает, что размеры окна в мир людей составляют тысяча восемьсот на шестьсот пятьдесят миллиметров”. Отражающая поверхность одностороннего зеркала показала свечение, обволакивающее спутников.

– В зеркале я вижу около нас светленький фон с вкраплениями сероватых точек. Что это? Отражение защитного поля, прикреплённого нано-иглами к нашим позвоночникам? Или какая-то иная мурота? – по левой стороне лица Гле́нды прошло нервное подёргивание, обнажившее клык и выдавшее беспокойство. “Робею! Ажно пальцы дрожат! Грибнявый леший подери эти новомодные зеркала!” – мысленно сердилась архивариус.

– Силовое поле, исходящее от фигулины, зафиксированной у тебя на спине нано-иглами, бесцветно. Оно “пляшет”, реагируя на окружающую среду, и вытягивает энергетические щупальца, выискивая потенциальную угрозу. Наличие “прозрачной” защиты можно спалить лишь по дрожанию воздуха, а фон в зеркале, в отличие от энергополя, виден, чётко очерчен и имеет форму, – Теко́ провёл ладонями от подбородка к самому лбу, старательно соображая.

– Пожалуй… Я никогда всерьёз не задумывалась над её наличием или отсутствием… Это аура? – тигрица медленно отвела взгляд от одностороннего зеркала, затем выпучила глаза и вскинулась. – Смурчак мне в бок! Я что? В эзотерику скатилась? Сначала я поверила в людей, а теперь выдвигаю недоказуемые гипотезы, хотя раньше была, точно документы и факты, с которыми работаю, без домыслов и прочей грибнявой мути… Экспедиция только началась, а я уже кукухой поехала!

– Опаньки! – Теко́ ошеломлённо уставился на спутницу и громко хмыкнул. – Сказала здравую мысль и тут же решила задушить её! Не жалко?

– Мы должны заниматься наукой! Точной и логичной! А я практически в мистику впала! И ты ещё тут ржёшь, переросток мышцастый! Сейчас одежда треснет от натуги! Обтянул мускулы, выпендрёжник! – Гле́нду задевал троллинг над её извечной привычкой требовать доказательства, хотя в глубине души она понимала чрезмерность своей склонности и необходимость скорректировать тягу к объяснению всего на свете.

Молодому приключенцу нравилось подтрунивать над девушкой исключительно из-за её реакции: достаточно вскользь бросить замечание, что красотке только доказательную базу и подавай, как тигрица вспыхивала, кидалась оправдываться и затевала полемику о первостепенном значении аргументов. Теко́ шутил не со зла. Ему казалась странной приверженность к спорам, и он угорал над горячо дебатирующими. В совете учёных весёлый здоровяк развлекался на скучных заседаниях тем, что пускал мульку: вполголоса высказывал любую взбредшую в сию секунду идею. Один, рядом сидящий, соглашался с ним, другой нет, между этими двумя начинался громогласный спор, и качку́-зачинщику было обеспечено шоу, с которого он потихонечку гоготал со стороны. Теко́ говорил о себе, что у него отсутствует ген споров, он вступал в обсуждения бесконфликтно и также выходил из них.