Хроники ближнего бомбардировщика. Су-2 и его экипажи. 1941–1943 - страница 4

[2].

В 1929 году Самочкин как образцовый пионер был рекомендован для вступления в комсомол «как вполне подготовленный для участия в более осознанной, политической жизни общества». «В рядах комсомола я еще больше окреп политически и морально, – вспоминал он. – Научился понимать вещи, как они есть. Выполнял ряд поручений комсомольской организации, избирался секретарем ячейки, членом бюро, комсоргом».

Надо заметить, что, в отличие от 70—80-х годов, эпохи «застоя», когда членство в ВЛКСМ стало скорее традицией и формальностью, которую одни использовали для поступления в вуз, другие для будущей партийно-номенклатурной карьеры, в конце 20-х это была, по сути, боевая организация. Комсомольцы действительно являлись молодежной гвардией большевиков и проводниками нового быта и традиций. И одновременно борцами с всевозможными пережитками. К примеру, комсомольцы боролись против пьяных посиделок и всякого рода похабщины типа народных частушек. «Всем прекрасно известно, какое огромное распространение имеет в деревне частушка, – писала комсомольская газета «Ленинская смена». – Сейчас уже есть немало замечательных песен народного творчества, в которых тематика резко отлична от частушек прошлых лет. Правда, в частушках осталось еще много наносного от пьяных посиделок и гулянок, много похабства и грязи. Можно услышать частушки против колхоза, против политотдела, так как классовый враг еще очень крепко держится за это большое оружие, каким является частушка в деревне. Наша задача заключается в том, чтобы выбить это оружие из вражеских рук и создать свою новую, бодрую, советскую частушку – любимицу деревенской молодежи». Новые комсомольские частушки должны были полностью заменить кулацко-пьяную похабщину. «Ленинская смена» уже писала о том, какую частушку надо собирать, – рассказывала статья «Новые песни придумала жизнь». – Записывать, собирать можно частушки, отражающие животрепещущие темы дня, темы колхозной жизни, быта и т. д. Нужно посылать частушки самобытные, любовные и т. д. Нужны частушки, которые поют парни и девушки». Вроде таких:

Примерно в таком же духе была организована повсеместная борьба с «посиделками». Под таковыми понимались сборища в избах, сопровождавшиеся игрой в карты, пением похабных частушек и пьянками. Теперь им на смену должны были прийти смотры художественной самодеятельности, драматические кружки и красные уголки. «Каждый комсомолец добивается, чтобы пол и стены его избы мылись не реже двух раз в неделю, а пол мелся сырым веником не реже 4 раз в день, – писала «Ленинская смена». – Комсомольцы борются за то, чтобы в избе было чисто и уютно, членами семьи соблюдались гигиенические правила (перед обедом мылись руки, имелось отдельное полотенце, зубной порошок, щетка, отдельная тарелка и ложка)». Нередко комсомольцам приходилось вступать в настоящие бои с «врагами культурного строительства». К примеру, в один из летних дней 1929 года комсомольцы завода «Красное Сормово» решили устроить карнавал на лодках. В качестве места выбрали речку Парашу. Молодые люди играли на баянах и гитарах, пели песни и читали вслух стихи, тем самым подавая пример праздно гуляющим на берегу, как надо культурно, по-коммунистически проводить досуг. И цели достигли. Правда, не в смысле хорошего примера, а с точки зрения привлечения внимания. В разгар речного карнавала к поющим комсомольцам подплыла лодка с местными пьющими хулиганами. «Пиратов» возглавлял известный в Сормове хулиган, неоднократно судимый Константин Куликов по кличке Обрубок. Они подгребли к лодке, в которой сидели культработники юнстудии – Васьков и Володин с двумя девушками. Сначала хулиганы потребовали вместо всякой скучной «тарабарщины» сыграть им «Сербияночку» – популярную в то время песенку, придуманную на основе сибирских частушек. А потом начали горланить под баян нецензурные и блатные песни. Вот, учитесь, мол, как петь надо! Комсомольцы какое-то время терпели это «народное творчество», но потом возмутились.