В кадре, объёмное пустое пространство заполнялось множеством вспышек и хаотично летающих обломков. – О Многоликий, корабельные плазменные турели непосредственной обороны! Уже 75 команд выбыли, едва войдя в пустую зону. К счастью для участников, турели не ведут огонь по обездвиженным ботам и бронекапсулам.
Но, кажется, я понимаю, откуда в этом году такая сумма призовых. Организаторы просто не планируют её отдавать! Благодаря инерции и дрейфу ботов первых команд, уничтоженных огнём, мы видим, что открытый участок имеет протяжённость 350 км. Конечно, разогнавшись, любой бот проскочит его меньше чем за 2 секунды.
Но в лабиринте нет прямых участков для этого, а без достаточной скорости боты – лишь лёгкая мишень для турелей. Все команды резко сбрасывают скорость, стремясь остаться в защищённой области лабиринта. И я их прекрасно понимаю! Но как же им преодолеть этот опасный участок?»
– Джен, нам не проскочить. У этих турелей нет мёртвых зон, а от зарядов ничем не прикрыться, – нервно проверяющий люфт штурвала Джон понятия не имел, как поступить.
– Спокойно, Джонни, я думаю. И ты займись тем же.
Бот братьев висел в паре километров от выхода на «поле смерти» – как окрестил ведущий пустое пространство, простреливаемое плазменными турелями.
– Да что тут думать… Если бы все рванули одновременно, большая часть бы проскочила. Но первые ряды при этом гарантированно выбывают.
– Никто не хочет быть первым, Джонни, и мы тоже не хотим, – Джен внимательно рассматривал карту лабиринта, на которой уже успели отобразиться больше десятка проходов на той стороне и два десятка турелей, перекрывающих к ним доступ.
Джен загрузил видео с камер уничтоженных ботов и внимательно изучал записи их последних секунд. В боте висела напряжённая тишина. Оба понимали, что любое попадание выведет их из гонки. Пришедшее уведомление словно гром прокатилось по кабине.
– Похоже, организаторы решили поторопить всех с решением.
– Что такое? – не отвлекаясь от видео, спросил Джен.
– Третья линия маяков пришла в движение. И через 10 минут её граница совпадёт с границей «поля смерти». Тогда все придут в движение, и у нас будет шанс проскочить. Главное – не упустить момент и не быть в первых рядах.
– Ты хоть представляешь, какая свалка начнётся в проходах? Да там иголку между ботами будет не впихнуть.
– Но это единственный шанс.
– Не совсем. Смотри – у этих турелей ограниченный угол обстрела. По крайней мере на видео ни одна из них не вела огонь за пределы своего сектора. – Джен вывел на экран карту и начал наносить на неё маршрут. – Если мы пройдём через этот проход, то окажемся в секторе только трёх из них, причём от одной нас некоторое время будут прикрывать остатки ботов.
– Но от двух других нам всё равно не уйти.
– Верно. Не уйти. А нам и не надо. Насколько хорошо ты стреляешь, Джонни?
– Ты же знаешь ответ. К чему эти вопросы?
Джен уже развернул бот и вёл к показанному брату проходу. Для этого требовалось сделать небольшой крюк и вернуться назад.
– Я к тому, что если мы выдвинемся со всеми, то шансов на победу нам это не прибавит. Нам нужно рискнуть. Я почти уверен, что всё получится.
– А меня в свой гениальный план ты посвятить не хочешь?
– О, тебе не понравится. Но это точно сработает – я уже всё рассчитал. Главное – не промахнись.
«Дамы и господа, мы видим, что организаторы решили подтолкнуть наших участников к более активным действиям, и уже через семь минут им придётся рискнуть или проиграть.
