– Капитан Владимир Никитский. – Каркнул он и навис надо мной как карающий лик правосудия, коим он себя и возомнил. Я поневоле глубже вжался в прохладную кожу кресла. Было в этом человеке что-то отталкивающее.
–Присаживайтесь. – Проявил я элементарную вежливость, изобразив на лице жалкое подобие дружелюбной улыбки. Тот проигнорировал мое предложение.
– Капитан Конорс, я прибыл по специальному приказу полковника Соколова для расследования вчерашних событий.
Я вспомнил слова Воронцова: «Купленный чиновник уже мчится расследовать ваше сегодняшнее нарушение…».
– Пожалуйста, я сделаю все, что смогу, чтоб помочь вам.
– Ваши люди открыли стрельбу по гражданским лицам.
– Они первые открыли огонь. Я приказал стрелять по ногам, чтоб спасти своих людей.
– Кто первый открыл огонь?
– Стреляли залпом.
– Нет, до приказа один из ваших стал палить на поражение.
– Капрал Стивен Вэнкман, но он мертв.
– Капитан, мне безразлично жив он или нет. Я требую занести ему в личное дело нарушение устава.
– Он мертв! Капрал был виновен, но он уже сполна наказан. Не стоит еще и после смерти наказывать его.
– Вы оказываете сопротивление? – Глаза Никитского угрожающе сузились.
– Простите. – Едва сдерживался я от того чтоб не попортить холеную мордашку этого хмыря.
– Но и к вам у меня есть претензии. Вы отдали приказ о стрельбе и тем самым косвенно нарушили устав ICA. Вы временно отстраняетесь от командования до тех пор, пока специальная комиссия не подтвердит, что вы действовали ради спасения человеческих жизней, и что иного выбора у вас не было. – Повысил на меня голос чиновник ОВР. – Вы отдаете себе отчет в том, что благодаря вашим действиям авторитет ICA в России может быть существенно подорван. И это притом, что большинство солдат – русские, а мы находимся на пороге открытых боевых действий в Судане.
В незапертую дверь протиснулся Вега.
– Это что за чудо? – Спросил он по-испански.
– Козел из ОВР, о котором предупреждал Воронцов. – На том же языке ответил я. – Пробей его по нашей базе данных, но только чтоб там ничего не заподозрили. Его имя Владимир Никитский.
– Что ни будь еще?
– Да, попроси Дункана проследить за ним.
– Простите, – Вклинился начинающий злиться Никитский, его видно бесило то, что я начисто его игнорирую и беседую с гражданским лицом на непонятном ему языке. – Я попросил бы говорить по-русски или по-английски.
Естественно, что его просьба была проигнорирована. Ни один из нас даже не взглянул на него.
– О чем бишь я. – Продолжил я, – А, вот, мне нужно знать его контакты и все такое, в общем, сам знаешь.
– Итак, вернемся к вашему делу. – Обратился я к Никитскому, когда за Вегой закрылась дверь.
– Я все сказал, капитан, и между нами, я сделаю все, чтоб вас не оправдали.
Я швырнул ему в лицо папку с рапортом и невежливо выпроводил из кабинета.
Через полтора часа пятерка посвященных собралась в моем кабинете. Последним явился Алехандро и бросил на стол увесистую папку.
– Что так долго? – Спросил я.
– Тони Скотт – скот, простите за каламбур. Перекрыл все доступы к базе данных, аннулировал личные коды доступа, сменил пароли. Пришлось взламывать.
Сомневаюсь, что кто-то понял причину его опоздания,
– И это еще не все. – Подлил масла в огонь Вега и кинул на стол еще одну бумажку.
Я поймал ее на лету, прочел и отправил в урну.
– Что там? – Спросил Алекс.
– Меня отстраняют от задания и приказывают срочно вернуться в Лондон. Но это после, давай, Дункан, рассказывай об успехах.
