Хроники Иливара - страница 3

Через десять минут из ворот Радушево выбежал Сатрэт на коне, а за ним двадцать его лучших воинов. Завязалось сражение. Варвары оказались зажатые в тески. Они умирали, не успевая понять откуда пришелся удар. Со спины в них втыкались вилы, рубили косы, с другой перед глазами мелькали мечи и стрелы. Трава окрасилась в красный. Сатрэт никому не давал пощады, убивал прямо на месте. Хоть варвары не могли оказать серьезное сопротивление, их командир с развешенными скальпами на поясе и черепами, подвешенными на лошади, успел убить двух солдат и пуститься в бегство. За ним побежало еще несколько человек.

– Не надо, – сказал староста и рукой остановил воинов.

Послышался первый скорбящий плач женщин. Мужчины опустили оружие и взяли тела павших в бою и потащили на кладбище. Сатрэт, сомкнув зубы и губы, смотрел врагу вслед и там на границе между равниной и лесом, он увидел черный длинный меч, который разрубил первого варвара вместе с конем напополам.

– Боже правый, – сказал.

Темная фигура убивала без жалости и сострадания, и никто не убежал.

– Кто это? – спросил один из воинов.

– Скоро у нас будет возможность познакомиться с ним поближе, а пока мы возвращаемся обратно в деревню.

Некоторое время спустя, когда солнце остановилось на середине пути и светило ярче-яркого, Иливар подошел к вратам деревни. Стража похлопала ему и впустила и сказала, где находится староста деревни.

– Я бы хотел сначала утолить жажду. Не подскажите ли вы, где в вашей деревне находится трактир?

– Что ж не подсказать, – ответил дозорный, еще совсем зеленый, ему дай бог лет тринадцать, – иди вперед, на втором перекрестке сверни направо. Вывеску увидишь, называется «Горящая свеча».

Иливар поблагодарил стражников и медленным шагом пошел по указанному пути. На крыльцах домов, женщины закрывали глаза своим детям, лишь бы они не столкнулись взглядом с чужеземцем в черных похоронных одеяниях. Некоторые старики отворачивались и бурчали себе под нос: «Не хватало нам чужеземцев в такие времена» или «Впускают кого не попадя». Проходящие мимо люди, внешним видом больше походили на бродячих торгашей, нежели крестьян. Вонючие, грязные, дергаются от любого шороха и все, как один косятся на чужестранца. Воздух в деревне не лучше, пахло лошадьми, углем и калом. У каждого жителя компостная яма находилась между дорогой и дряблым забором.

На первом перекрестке проехали похоронные дроги, забитые мертвецами. За ними по грязи бежали, приподняв юбки, юные девушки с заплаканными красными лицами. Следующими двигались вальяжно два местных попа в черных рясах, забрызганных снизу грязью. Их окружали пожилые женщины и мужчины. Все о чем-то говорили, выпивали и бранились. Последними шли гробовщики, выглядели хуже всех: лица синие, зубов нет, одежда рваная. На западе деревни зазвенели колокола.

Иливар подождал, пока пройдет вся процессия и пошел дальше. Он свернул на втором перекрестке, как и было сказано, и чем ближе подходил к кабаку, тем больше видел пьяных мужчин и женщин, лежащих в грязи. Одни стонали, держались за животы, других тошнило прямо в центре улицы. Паре пьянчуг все же повезло занять сани. Они навалились друг на друга и смотрели на небо и что-то орали на языке понятном лишь людям в такой же кондиции.

Как только Иливар подошел ко входу, молодые мужчины и девушки, что плясали под мотивы частушек и песен притихли и застыли. Они глазами проводили незнакомца внутрь и зашептались. Внутри царил полумрак, разбавленный светом маленьких церковных свечей. Разобрать, кто сидит за столиком и смотрит ли он на тебя – нельзя. В темных углах курили стражники и выпивали после тяжелого рабочего дня. Они не общались, что нельзя сказать об остальных. Тут тебе и азартные игры, драмы, дебаты, разговоры. Внутри укрепил позиции въевшийся запах дыма, пота и ладана. Иливар попытался держаться в тени и дошел до барной стойки и положил руки на столешницу. К нему подошел бармен, одетый просто, но со вкусом.