Гарик стянул с лица противогаз, вытер ладонями потное лицо и опустился рядом с девушкой на пол. Обнял её, понимая, что прежней Насти уже нет, что-то умерло и в нём сегодня, наверное, надежда или желание жить дальше. Гарик не думал уже ни о чём, сжимая руку Насти, слыша её прерывистое дыхание.
– Я не знаю, что со мной, Гарик, – она вздрогнула всем телом и прижалась к его груди. – Сколько времени прошло? Как будто я умерла тоже.
– Два года прошло, – уронил он надтреснутым голосом. Не верил, что подобное могло случиться, что человек способен создать Зону отчуждения, которая превратилась в живую материю. Она пожирала мир, с каждым клочком земли, и происходящее не могло исходить от Насти. Нет, это никак не могло быть.
– Два года, – повторила за ним девушка, изо рта её вырвался горький булькающий смешок. – Ты шутишь?
– Нет.
– Как же остановить всё это?!
– Не знаю.
– Я не хочу, чтобы кто-то умер ещё! Если всё дело во мне, просто убей! – Настя вдруг вцепилась худыми руками в дуло автомата, он болтался на ремне, перекинутый через шею Гарика. Приставила к груди и чуть не нажала на спусковой крючок. Парень спохватился, оттолкнул её:
– Дура что ли?!!
Он вскочил на ноги, ощущая, что, глядя на Настю, не испытывал страха или ненависти. Нет, она ни в чём не виновата, даже если это она вызвала ужасных демонов Зоны.
– Что мне делать, Игорёша?
– По-моему, тебе надо простить себя, Настя.
– Простить? Так просто?!
Гарик кивнул.
– Ты не виновата в гибели брата, это был несчастный случай…
– Но я виновата!
– Значит, и я. Мы поссорились, я ушёл.
– Я уже не помню, из-за чего…
– Я тоже, и это не важно! Идём, я выведу тебя отсюда, возможно, что-то изменится тогда.
Настя улыбнулась, и в её улыбке Гарик прочёл обречённость. Девушка покачала головой и сказала:
– Только смерть, Гарик, выход только в ней.
Он не ожидал, что Настя стремительно выскочит из комнаты на лестничную клетку и побежит вниз. Стены задрожали, Гарик кинулся вдогонку. Землетрясение хотело остановить его. По стенам ползли рваные трещины, напоминающие реки на географической карте, ступени ожили и трещали, лопались, обваливались за спиной. Из подъезда вырвался клуб пыли. Словно в тумане, Гарик выбрался наружу и увидел, как Настя бежит по их тропинке к школе. Теперь к развалинам здания.
Он кинулся за ней, понимая, что не может догнать, поражался, сколько в ней силы и выносливости. «Кем она стала, что вообще теперь она такое»?!
– Настя!!! – крикнул Гарик до боли в горле. В лёгкие ворвался густой горячий воздух. Противогаз остался там, в доме. Парень бежал по развороченному асфальту, задыхался, ощущая, каким стал густым воздух. Он бежал словно в патоке, которая не давала двигаться быстрее. Напоролся на арматуру, торчащую из куска бетона. Боль пронзила развороченное колено, Гарик упал, распластавшись на щебёнке. Слёзы застилали глаза, и ему хотелось одного, чтобы Настя вернулась, чтобы всё плохое, вся боль и страх остались там, в сгоревшей квартире.
– Настя! Стой!!!
Он поднялся, припустил следом за девчонкой, не обращал внимания на кровь, которая хлестала из раны.
Аномалии наблюдали. Тишина, и лишь звук его шагов глухо отдавался в пустоте из стекла и бетона.
– Настя! – прохрипел Гарик, упал на ступени перед разрушенной школой, видя, как девушка остановилась у входа в здание. Она будто и не слышала его, искала что-то, смотрела невидящим взглядом вокруг, потом взяла за руку будто бы призрачное существо и вошла внутрь.
