На этот раз Рик внимательно следил за своим маршрутом, направляясь на встречу с императором. И гобелены, и картины, и доспехи, и даже цвета ковровых дорожек – все отложилось в памяти парня. Одним из преимуществ ментальной магии была возможность запоминать множество деталей, встречавшихся по жизни. Когда Рик это понял, то он научился отсеивать ненужную информацию, оставляя только необходимую в своей памяти. Вот и сейчас, взбодренный вареньем императрицы, он старался запомнить каждую мелочь, попадавшуюся на его пути.
Безопасники подошли к двери, которая отличалась от той, из которой Рик вышел в прошлый раз. Если первая дверь была обычной и ничем не примечательной, то сейчас была двустворчатая огромная дверь. В некоторых поместьях въездные ворота были поменьше, чем эта дверь. Возле нее стояли целых восемь гвардейцев и два офицера. Все при ружьях, боевых мечах и даже металлических нагрудниках. Сама же дверь была богато украшена золотом и драгоценными каменьями, которые причудливо переливались, когда на них попадал свет от настенных бра и больших люстр, висевших под потолком.
– Рикхард де Волонтай доставлен по приказу его величества, – спокойно отрапортовал один из безопасников.
– Проходите, господин де Волонтай, – сказал офицер с погонами майора, – вас ожидают.
Гвардейцы отворили одну из створок двери, пропуская Рика внутрь. Перед его взором открылся огромный зал с не менее огромными панорамными окнами, которые были прикрыты тяжелыми шторами темно-зеленого цвета. Стены, по обычаю, были украшены картинами, на которых были изображены монаршие особы во время свершения того или иного подвига. В дальнем конце комнаты на возвышении стоял императорский трон, на котором восседал Преториан собственной персоной. Слева от него стоял Ван Лоддинг. Около возвышения стояли пожилые мужчины. В одном из них Рик узнал магистра Резеуса, профессора кафедры артефакторов. Другие два походили на боевых магов, причем активных, а не находящихся на пенсии. Повадки таких магов Рик хорошо запомнил во время службы. Они напрягли кисти рук и сжали в кулак какие-то амулеты, как только он вошел. Уж точно не собирались запустить фейерверк или вызвать дождь в этой комнате.
– Господин де Волонтай, – сухо обратился к Рику секретарь императора, – вчера вам стала известна информация, которая является государственной тайной. Его величество дал вам время на размышление для решения о применении магии печатей. Что вы решили?
– Разве у меня есть выбор? – пожал плечами Рик.
– Нам нужен четкий ответ.
– Я готов к ритуалу наложения печатей.
– В таком случае магистр Резеус проведет данный ритуал.
– Разве проведение подобных ритуалов не анонимное?
– Не в этом случае, де Волонтай, – таким же сухим и слегка высокомерным тоном, как до этого говорил Ван Лоддинг, сказал император. – На карту поставлено очень многое, и я не готов рисковать. Более того, я лично буду участвовать в этом ритуале.
– Хоть это и ни к чему, – пробурчал профессор-артефактор. – Я столько раз проводил данный ритуал, что даже со счета сбился. Никто и никогда не оставался безнаказанным, если осмеливался обойти мои печати.
– И тем не менее, магистр, – холодно взглянул на него Преториан, – я настаиваю.
– Воля ваша, – поклонился Резеус.
– Господа, – Ван Лоддинг обратился к боевым магам, – займите места около двери.
Те незамедлительно выполнили его приказ, не спуская глаз с Рика.
