Хроники московских некромантов - страница 17

– Всё, – Олег отклонился, распрямляя затекшую спину. – Сегодня Игорь после лекарства и моей работы будет немного вялым, это нормально. Если температура поднимется до тридцати восьми, тоже ничего страшного, не сбивайте.

– А дальше что? – Людмила стеклянными глазами таращилась на сына. К ее эмоциям некромант предпочел не прислушиваться.

– Внимание и забота, – сказал он. – Много внимания и заботы – вот что потребуется вашему ребенку. И… Людмила, я обязан вам это сказать, поскольку ваши зачатки дара никуда не делись: второго проклятия мальчик может не пережить. Сделайте выводы. Всего доброго. – Он встал, кивнул на прощание Виктору и вышел.

Местечко за зданием диспансера, куда весь персонал бегал курить, Арзамасов заприметил давно. К его радости, сейчас оно пустовало. Олег сунул в зубы заранее изготовленную самокрутку, поджег, вдохнул горький, с кофейным привкусом дым. В висках поселилась давящая боль, как всегда после работы с проклятиями; от наложения болело меньше, чем от снятия.

– Так и думал, что ты еще здесь, – Виктор вышел из-за угла.

– Уже проводил? – Арзамасов протянул раскрытый портсигар.

– Она такси вызвала, внизу ждет с малым. – Приятель от сигареты не отказался. – Хороший табак… Олег, а ты помягче как-то не мог?

– Не мог, – отрезал некромант. – Витя, если я начну следовать принципам этики и деонтологии, то такие Игорёши завалят меня работой по второй моей специальности!

– То есть, ты не утрировал, чтобы ее запугать?

– Нисколько. То, что ты видел – цветочки.

– Да? А то, что дети могут умереть после – это…

– Правда. Это не столько проклятых касается, сколько одержимых. Присутствие твари делает человека физически намного сильнее, но жизнедеятельность постепенно начинает от нее зависеть. Изгонишь – и мозг просто разрушится. – Олег помолчал, выдыхая дым. – Как бы вот ты объяснил родственникам, что их белокурый ангелочек выдавил глаза котенку не потому, что «она еще маленькая и ничего не понимает», а потому, что от родной сущности ангелочка почти ничего не осталось? А тому, что ее заменило, нужно как можно больше чужой боли?

– Не знаю, – глухо ответил психиатр. – У меня на приеме не стоит вопрос – жить тому «ангелочку» или нет. Мы как-то, знаешь, лекарствами обходимся. А ты?

– То, что должен, – жестко отрезал некромант. – Сначала даю родителям увидеть иную сущность, вытаскиваю ее наружу. А потом уже уничтожаю.

– Олег…

– А иначе за котятами следуют люди, рано или поздно. Кому-то приходится выбирать, какое из двух зол – меньшее.

– И ты считаешь себя вправе решать?

– Я вижу и знаю больше других, поэтому – да, вправе. – Арзамасов потушил окурок, бросил в урну. – Будь здоров, Витя.

– Пока. – Виктор протянул руку: – Спасибо за экспертизу. Надеюсь, не придется часто встречаться… вот так.

Вечерело. Начинался час пик, и связываться с переполненным общественным транспортом некроманту не просто не хотелось, а было противопоказано. Открыв приложение, он вызвал такси, а после набрал номер дочери:

– Привет. Тебе не помешает, если я минут через сорок заеду?

– Э-э… – Надя на секунду задумалась. – Не помешает, но я могу уйти за это время. Ты ко мне или к коту?

– Вообще-то, к коту, – честно сказал Олег.

– Тогда без проблем. Ждем.

***

Снейк застыл с автоматом наизготовку. Не забыть бы выключить приставку перед уходом, папеньке «MGS» точно без надобности.

Он – отец, не Снейк, – сидит в кресле, полузакрыв глаза. Барсик разложил свою призрачную тушку рыжим воротником по его плечам и мурлычет на всю квартиру. Я священнодействую с зеленым чаем. Мята, мелисса… чего бы еще сюда?