Читать онлайн Любовь Паршина - Хроники Нового Вавилона

Очаровательный и смущенный молодой лакей открыл дверь лифта и отступил чуть в сторону, пропуская Хэзер в коридор. Она ступила на красный ковер, поглотивший звук ее шагов, и тут же оказалась под надзором здоровенного и хмурого как голем охранника.

– Следуйте за мной, мисс, – проскрежетал он, развернулся и затопал по коридору.

Хэзер пошла за ним, внутренне усмехаясь – она и сама прекрасно знала дорогу.

У последней двери коридора охранник замер, и Хэзер вошла в шикарный, обшитый светлым деревом кабинет.

Хэзер Эйл, самая изысканная и обворожительная куртизанка Нового Вавилона, и, как утверждала светская хроника, один из самых блестящих его умов, явилась на официальную аудиенцию к претору Кристоферу МакКлелану. Она волновалась, но не от того, что ей предстояло встретить самое высокопоставленное лицо города. Нет, она уже давно и довольно близко была знакома с претором. Ее заставляла волноваться сама суть того дела, что свело их вместе теперь.

Претор отошел от письменного стола лишь на минуту – поправить галстук – и тут же увидел в зеркале, как открылись двери кабинета. Хэзер вошла и присела в реверансе, как прилежная школьница перед классной дамой.

МакКлелан, в свою очередь, повернулся к ней и с подчеркнуто невозмутимым лицом, но по-мальчишески горящими глазами, учтиво кивнул.

Двери вновь закрылись.

– Претор, какая честь…

– Весьма рад, что вы смогли найти время.

– Для вас – всегда.

– Прошу, садитесь, мисс Эйл.

– Благодарю, претор.

– Мисс, вы просто расцвели с момента нашей последней встречи.

– Что поделать! Цветы теперь в моде. Они положительно везде – в украшениях, в одежде…

Хэзер одним движением расправила отороченный кружевом веер с россыпью лилий на темном поле.

– Так вас тревожит страсть вашего народа к флористике, претор?

– Нет, – холодно проронил МакКлелан. Теперь он сделался совершенно серьезным, даже огоньки в глазах превратились в стальные отблески. – Что ты знаешь о ложе Сераписа?

– Только то, что к древнему Серапису она имеет мало отношения. И еще полгода назад пропала Силк Смит. Поговаривают, она попала к ним.

– Это твоя… коллега?

– Хорошая знакомая, – настойчиво уточнила Хэзер.

– Да-да! Каким же образом она к ним попала?

– Разные ходят слухи. То ли ее принесли в жертву, то ли на нее снизошло озарение, и теперь ей в Ложе чуть ли не поклоняются. Хотя, второе маловероятно. Всем известно, что жрецы нынешнего Сераписа женщин к себе на милю не подпускают.

– Что ж, придется провести точные замеры расстояния…

– Простите?

– Как ты относишься к Вальтеру Корфу?

Хэзер пару раз резко и нервно взмахнула веером.

– Верховный жрец. По-моему, он просто чудовище.

– Ты очень его боишься?

– Боюсь.

– А ты смогла бы преодолеть свой страх ради благополучия Нового Вавилона?

– О чем вы?

– Прости, но, похоже, тебе придется составить с ним близкое знакомство.

Хэзер не поверила своим ушам. Первым ее порывом было подняться и немедленно уйти (она даже непроизвольно выпрямилась в кресле), но затем вспомнила, что сейчас не просто в кабинете претора – она на официальной аудиенции.

– Мистер МакКлелан, какая честь, что вы озаботились выбором клиентов для меня.

Претор побледнел.

– Советую, мисс Эйл, не делать поспешных выводов. Я бы никогда не обратился к вам с подобной просьбой – не приказом, подчеркиваю, с просьбой! – если бы был уверен, что можно действовать как-то иначе. Ни наша тайная полиция, ни обычные женщины не могут подобраться к Корфу достаточно близко. Если это кому-то и под силу… то только тебе, Хэзер. К тому же, я настоятельно не рекомендую вступать с ним в особо близкие отношения. Все на твое усмотрение, разумеется…

– Ах, претор, не учите скромную прачку полоскать панталоны. Только скажите, почему вам именно сейчас так понадобилось подбираться к Вальтеру Корфу? Долгие годы Ложа Сераписа существовала под боком у правительства и никого не тревожила.

– В последний год Ложа насторожила нас своей активностью. Многие ее члены уже занимают очень высокие посты в правительстве города. Разумеется, это не может не тревожить. К тому же, среди молодежи Ложа Сераписа обретает пугающую популярность…

МакКлелан прервался, его взгляд невольно скользнул по трем небольшим фотокарточкам в серебряных рамках, стоящим на столе: покойная мать претора, сам Кристофер в юности вместе с отцом, и он – со своим сыном Джейсоном. Лица мужчин будто срисованы друг с друга: поколения…

Хэзер осенило.

– Джейсон, верно? Попал под влияние жрецов Сераписа? И давно?..

– Два месяца, как он познакомился с Вальтером Корфом. И уже месяц, как моего мальчика не узнать. Он и раньше был замкнутым, а я… плохой вышел из меня отец. Теперь он в Ложе – это я знаю наверняка.

– Он уже надел золотую змею? – спросила Хэзер. Она помнила эту единственную крохотную метку всех членов Ложи – золотой, искусно и тонко сделанный змеиный скелетик, причудливо извернувшийся на лацкане фрака или пиджака.

– Надел, – процедил претор. – Очень прошу, Хэзер. Я ведь знаю тебя, знаю, на что ты способна. Помоги разорить это змеиное гнездо!

– А если я не смогу? Это ведь Вальтер Корф!

– Тогда мне не останется ничего другого, кроме как применить силу. Без объяснения причин я буду снимать их с постов, заключать под арест. Будет мобилизована вся полиция. Начнутся волнения. А здесь, в Вавилоне, мы все равно что на корабле…

– Я поняла, претор. Благодарю, что объяснили.

– Прошу, Хэзер!..

– Я уже дала согласие… Скажите, где и как я могу невзначай повстречаться с Вальтером Корфом?

– Сегодня вечером, в Гранд Опера.

Хэзер кивнула и, сохраняя маску ледяного спокойствия, встала из-за стола.

– Я поняла суть ваших пожеланий, претор. Могу ли я быть свободна?

– Разумеется, Хэзер, – проговорил МакКлелан. Он будто бы хотел добавить еще что-то, но она уже учтиво поклонилась и направилась к дверям кабинета.

Ей хотелось поскорее попасть домой, чтобы дать волю эмоциям, но, как назло, именно в этот вечер рабочим одного из заводов вздумалось бунтовать. Такое случалось и раньше, но в этот раз форма протеста оказалась вопиющей: недовольные своим хозяином рабочие среди бела дня вылезали прямо из-под мостовой на бульварах. Движение остановили, бунтовщиков отлавливала полиция.

Надеясь отвлечься, Хэзер взяла из корзины на дверце механического экипажа плотно свернутый журнал. Простая пестрая реклама. Репертуар театров и синематографа, новинки моды. Например, кутюрье Эжен Десюр, вдохновившись старыми европейскими сказками, создал восхитительную коллекцию вечерних платьев, достойных любой из принцесс.

А Музей естественной истории обещал обновление коллекции столь же отвратительное, сколь удивительное и редкое.

«В гигантской колбе с формалином на всеобщее обозрение выставлен труп несчастного человеческого существа, пойманного рабочими сталелитейного завода Дейлов.

Оно родилось и выросло на Земле и пришло к столпам Вавилона, очевидно, в поисках пропитания. Рабочие приманили его, отвели к управляющему, а тот передал Академии наук. Несколько месяцев ученые исследовали его и сделали ряд операций, пытаясь превратить в полноценного человека.

В какой-то момент исследований у ученых появилась слабая надежда, что необычный пациент выздоровеет и даже сможет предстать перед широкой публикой. Однако, спустя полгода после начала лечения, несчастный скончался.

Теперь его тело вместе с коллекцией фотоснимков, сделанных учеными в ходе исследований, представлено во флигеле Музея естественной истории. Данные экспонаты стали дополнением уже существующей экспозиции таких же заспиртованных препаратов, снимков и восковых фигур, зримо представляющих публике, что творили с человеческой плотью яды и газы – джинны, выпущенные на волю Мировой войной Империй.

Внимание! Руководство музея предупреждает, что выставка может произвести тяжкое впечатление на детей и дам».

Хэзер отложила журнал. Ей вдруг сделалось холодно, хотя климат в Новом Вавилоне в этот день, как и во все прочие, был прекрасным.

Сидя в механическом экипаже, Хэзер старалась представить себя Снежной королевой. Только ее почему-то назначили Гердой и отправили спасать глупого мальчишку. Какого черта? Она должна разбивать юные сердца, а вовсе не спасать избалованных детей! Тем более, что Джейсон никак не годился на роль Кая – это был снежный принц, довольно надменный и, как ей казалось, лицемерный. Несмотря на внешнее сходство, сын вовсе не походил на отца.

Дома, в своей квартире, она чуть не наступила на котенка, ничего не ответила горничной Агнесс, когда та спросила, как дела у госпожи, открыла и резко захлопнула крышку музыкальной шкатулки на столе.

Затем она села в углу гостиной, за ширмой, за кадками с раскидистыми пальмами. Она смотрела в одну точку, лишь иногда поднося к лицу носовой платок и будто бы невзначай прерывисто и нервно вздыхая.

Агнесс только качала головой. Что она могла поделать? Ее молодая госпожа часто возвращалась в таком смятении после встреч с претором…

Удивительно, как Новый Вавилон объединил вместе людей, целые народы!

«Это подлинное и долгожданное объединение! Новая заря человечества!» – кричали одни.

«Альфа-Вавилон – лишь шлюпка для жирных крыс, сбежавших с гибнущего судна!» – возражали немногие, благоразумно не называвшие своих имен. Правда, при этом они не поясняли, как им самим живется среди крыс.

Истерзанная Мировой войной Империй, Земля действительно напоминала тонущий корабль, без мачт, с пробоинами, с прогнившим трюмом.

Российская Империя в какой-то момент, правда, чуть не вышла из войны. Она сильно сдала позиции во время подавления революционных волнений на своей территории. В этот скорбный час Британия оказала неоценимую помощь России, оставив ее в неоплатном долгу.

Это замешательство стран Антанты дало Германии столь необходимую ей передышку. И, едва был задушен русский бунт, война стала набирать новые обороты.

Все безобразнее становились плоды прогресса: одного за другим порождал он монстров – металлических и эфирных, сверхбыстрых, сверхсильных и безжалостных, – предназначенных калечить, убивать, травить все живое.

Тогда, в начале тридцатых годов, многие задумывались над тем, куда бежать. Самые романтично настроенные предлагали чуть ли не лететь на Луну или хотя бы создать летающие города. Но большинство планов было невозможно, неосуществимо и попросту невыгодно.

И у человечества появился спаситель…

Лишь один молодой инженер сумел обратить свои знания и достижения прогресса на создание того, что могло спасти хоть частичку жизни на планете. Его звали Эдвард МакКлелан.

Однажды, будучи с благотворительной и исследовательской миссией в Камбодже, он увидел деревню, стоящую на сваях. Когда-то под домами лежали воды чистого, прозрачного озерца, теперь ставшего глухим, ядовитым болотом. Гниющая рыба застыла в тине кверху брюхом, над нею вились мухи.