Ну, а пока мы были в самом начале пути, и нас ждали Зубы дракона. Пустынное нагромождение безжизненных скал, опаленных солнцем и выщербленных ветрами. В предгорье зеленела весна и журчали ручьи, какое—то время я надеялась, что и в самих горах будет так же, но на второй день мы почувствовали, как к нам начала подкрадываться жара. Венки из васильков на наших головах быстро увяли, по обочине тропы желтела пожухлая трава, звон ручьев остался далеко позади. Мелкие камни и песок хрустели под ногами, ветер свистел в сотнях пещер и наша веселая болтовня быстро затихла.
– Ну, слава Богу, – с облегчением вздохнул Титус, когда мы замолкли, – вы мне все уши прожужжали.
– А чего ты ожидал, Титус? Ты впервые нас ничему не учишь, мы впервые не обсуждаем базарные дела, вот мы и болтаем о своем, девичьем. – Весело сказала Светлана и подмигнула мне, мы действительно болтали о всяких пустяках, рассказывали о своей жизни до похищения, но не потому, что у нас до этого не было возможности поговорить о прошлом. Нет. Просто нам было проще говорить о прошлом, нежели гадать о будущем, тем более, нам не хотелось обсуждать меч, привязанный к моей спине. И все же эта болтовня была не пустой, мы впервые смогли говорить о прошлом без слез и истерик. Мы уже знали, что все мы были сиротами, и нас почти некому было искать. Судьбы у всех нас были непростые, почти у каждой не было детства. К тому же каждая из нас, в той или иной степени, начала осуществлять свои мечты, и вдруг все рухнуло, когда в наших жизнях появился Зайт. Мы все впятером дружно вздохнули, возможно, подумав об одном и том же, и Титус велел бросить думать о плохом, а начать думать, как нам справиться с вновь возникшей проблемой. Я взглянула на то, что он рассматривал, и снова вздохнула. Мы приближались к обрыву, причем противоположный край был намного выше того, на котором стояли мы.
– Нет, вы только посмотрите! – Всплеснув руками, возмущенно воскликнула Татьяна, мы посмотрели туда, куда она смотрела, и я чуть не начала плеваться и материться от злости. На нас с запада надвигалась песчаная буря, а мы даже не могли противопоставить ей стихийную магию, «Зубы дракона» обладали особым свойством, вся магия, творимая на этих землях, искажалась, редко давая необходимый результат.
– Это я во всем виновата, – тихо сказала Ольга. – Я попыталась сотворить земляной мост, а получилась буря!
Она стояла, опустив голову, и как нашкодившая школьница теребила подол куртки, которую она упорно не снимала, несмотря на жару.
– Да как ты могла?! – взвилась Регина, но Титус остановил ее, положив руку ей на плечо.
– Сейчас не время, нужно спуститься вниз! – И мы начали спускаться, медленно перебираясь с карниза на карниз, благо отвесная стена обрыва была ими усеяна. Потом мы отсиживались в одной из пещер, пока снаружи бушевала буря, а бушевала она от души.
– Интересно, какие компоненты и жесты ты использовала для создания такой бури? – восторженно спросил наш старый учитель и даже велел нам запомнить, когда Ольга показала ему свои действия.
Ожидание было утомительным, вой ветра был таким заунывным, как будто плененный демон оплакивал свое бесконечное заточение, и если бы не беспрестанные рассказы Титуса о его прошлой жизни, я бы, наверно заразилась этой тоской и умерла от нее. Позже мы узнали, что все испытывали подобные чувства, и что Титус неспроста убалтывал нас своими историями. Буря утихла и мы выбрались из пещеры, с радостью принимая обжигающие ласки солнца на своих щеках.
