– Начинается самое пекло, лучше укрыть головы и спрятать лица, как это делают караванщики, – сказал Титус с явным облегчением в голосе.
– Глядите, там, кажется, тропа из карнизов, как гигантские ступени в небо! – Регина радостно прыгала и махала руками, по ее щекам текли слезы, ей эта буря далась тяжелее всех, и теперь она радовалась абсолютно всему. Она бежала впереди нас и радостно приветствовала солнце, небо, камни и даже мерзопакостную слизь, водившуюся в расщелинах, хотя еще несколько часов назад она ее панически боялась.
– Чего это она, а? – Озадачено спросила Татьяна, посмотрев сначала на меня, затем на Титуса.
– Чем порочней душа, тем тяжелее слушать плач демонов, – ответил старик, – этот плач заставляет душу очиститься, правда, ненадолго. Этот вой часто бывает во время песчаных бурь в этих горах. Здесь когда-то давно погибло такое количество магического народа, что их смерть и вызвала этот феномен.
«Да… Великолепная была война, тебе бы понравилась»! – Услышала я задорный юношеский голос. Вздрогнув, я осмотрелась вокруг себя, но кроме нашей компании в ущелье никого не было, и я решила, что это последствия бури, и успокоилась.
Мы поднялись по карнизам и тут же натолкнулись на стадо кроликов, именно стадо и именно кроликов. Однажды нам уже доводилось есть пятидесяти килограммового кролика, и нам это очень понравилось, вкус у него был нежно одуряющим. Поэтому мы, не сговариваясь обрушились на ближайшего крольчонка, и на ужин у нас было много мяса. На следующий день тоже, и на следующий, и на следующий… в общем, через неделю я захотела стать вегетарианкой.
Зато когда мы, наконец, дошли до долгожданной равнины и увидели реку, радости нашей не было предела.
– Знаете, что для нас означает река? – Спросил дочерна загоревший Титус.
– Это значит рыба на ужин!!! – хором заорали мы и помчались к берегу.
– Вот это ширина! – Выдохнула Татьяна, когда все радости были излиты, и мы, накупавшись, улеглись на свежую травку, наслаждаясь прохладой ветра.
– Эта река не зря называется «Великая грозная». Ранней весной она разливается, и несется бурным потоком, разрушая все на своем пути.
– Но сейчас она выглядит мирной, и к тому же, нам нужно ее пересечь, – сказала я и уставилась на Титуса в ожидании ответа.
– Волна прошла примерно недели две назад, за это время все позарастало травой и зацвело. А переправимся мы с помощью твоей силы.
Титус смотрел на меня, я на него, а девчонки смотрели на нас двоих. В голове же у меня зазвучал возмущенный юношеский голос:
«Вот он всегда так, когда нужна сила, он мною пользуется, а потом говорит, что я чистое зло, и я во всем виноват».
Я резко оглянулась, но никого не увидела, тогда у меня появилась идея и я подумала:
«Ты имеешь в виду, что он имеет виду твою силу»?
«Ну, а чью еще»! – Голос был хоть и ворчливым, но радостным. – «Может, еще поболтаем»?
– Не сейчас, – вслух ответила я.
– Чего не сейчас? – спросил Титус
– Извини, я не тебе, – пробормотала я, и уже более громко продолжила, – может, лучше объяснишь, о какой силе идет речь.
Старик посмотрел на меня подозрительно, так, как будто я нашкодила, и не сознаюсь. Потом отмахнулся от каких-то своих мыслей и продолжил:
– Меч. Он дает тебе большую магическую силу, также ты можешь усилить любого другого мага, особенно стихийного, а у нас есть два водных и воздушных мага. Мы будем медленно парить над водой.
