– Ваши… руки…
– Всё в порядке, как видишь.
Обе её кисти были в идеальном состоянии, будто бы она только что держала их в парном молоке. Все пальчики были ровными, а ногти ухожены. Словно та открывшаяся ему после взрыва ужасная картина была бредом. Он закрыл глаза и потерял сознание.
– Ну же, дорогой, просыпайся, – промурлыкало над ухом.
Дивус очнулся и повернулся на бок. Затем, осознав, что что-то здесь не так, и вспомнив случившееся с ним, он резко открыл глаза и сел на кровати.
Он был дома. В своём родном «Доме морей». Рядом стояла Фероксиния. Это напрягло его.
– Стой, стой, не пугайся, пожалуйста. Это я, твоя жена.
– В этом и проблема.
– Ты про мой приказ? Извини, он был необходим. Я долго ждала случая твоего спасения, и этот был единственным. Мы собирались впопыхах, получилось, как получилось. Извини за это.
– За это? Меня кромсали на части, у меня всё тело…
Он закатал рукава спальной рубашки и приподнял её, чтобы показать все свои порезы, синяки и переломы, однако жена, улыбаясь, смотрела на него с очевидным непониманием, наклонив голову.
– А что с твоим телом не так?
– В смысле?
Он опустил голову и посмотрел на свой живот, на свои руки. Ни шрамика, ни даже синячка. Его кожа была совершенно чистой, обновлённой. Он осознал, что ни одна его конечность не отдаёт ноющей болью.
– Быть того не может, – парень был в замешательстве, – но ведь не приснилось же мне это.
– Нет, не приснилось. Ты и правда был на пороге смерти и истекал кровью, но сейчас это всё позади. Благодаря ей.
Из-за занавесок выглянула та самая женщина. Было сложно определить её возраст, к тому же, зная, что она ведьма, сейчас ей могло быть уже больше тридцати лет, хотя на вид она была его одногодкой.
– Здравствуй. Лукреций, верно?
– Да.
– Мой милый мальчик, всё произошедшее с тобой не было сном или бредом. Это я исцелила твои ранения. Я ведьма.
Некоторое время он не понимал смысла сказанных слов, для него всё вокруг ещё казалось иллюзорным.
– Выходит… ваши руки…
– Да, их тоже я.
– Но как? Разве такое возможно?
– Конечно. Нужно лишь верить и знать, что делать. И мне стоит извиниться. Твоё колено, – она потрогала его по ноге, – я вылечить не смогла. Хворь слишком давняя, а мои силы не безграничны. Боюсь, хромота останется с тобой на всю жизнь.
Лукреций обречённо вздохнул.
– Я всё равно благодарен вам и обязан жизнью. О чём вы хотите просить?
– Ничего не нужно. Я жрица Идей, и мне достаточно их благословения. Спасать людей – это мой долг, я живу ради этого.
– Откуда вы взялись здесь? Вы прибыли с Аделаидой?
После слов благоговения этот вопрос осадил женщину.
– Да, да. Я прибыла сюда с ней, была полевым врачом, спасала пострадавших во время разрыва.
– И многим вы помогли?
– Всем, кому смогла, на кого хватило сил. Безусловно, жертв было всё равно непростительно много.
– Ваш народ захватил наш город и напал на нашу столицу.
– Я была солдатом в армии и выполняла приказ моей королевы. Ты же не осудишь картрадских солдат за убийство анспрандцев?
– Тогда почему вы всё ещё здесь и помогаете мне?
– Не только тебе. Твоя жена попросила меня спасти город от Фарида Рада, и до того, как я покину это место, я сдержу своё обещание.
Леди Дивус всё это время смотрела на них, бегая глазами от мужа к ведьме, но сама в разговоре не участвовала.
– Фероксиния, как вы познакомились?
– Я хотела сбежать из города, прошмыгнув в Иолус вперемешку с рупидцами, но меня задело волной разрыва. Я не была в эпицентре, но остаточная энергия обожгла почти всё моё тело, я не могла пошевелиться. Она спасла меня одной из первых. Ей было всё равно, что мы враги, она святой человек. Я жива только благодаря ей.
