Хроники Януса - страница 9

– По оккультизму не ко мне. И, как маститый языкоед, ты должен знать, что у меня имя греческое, ничего общего со латинским spiritus.

– Знаю, тебя воротит от эзотерики, потому что дядя Фрейд учит другому… но просто допусти, если то, что я там видел – а ты сам признаешь это было очень достоверно – как бы инсайт, предостережение, что произойдёт со мной в будущем.

– Я не занимаюсь фантастикой.

– Это не фантастика. Многие великие люди получали откровение во сне: художники, музыканты, учёные. Были и оракулы. То, что они видели, сбывалось. Значит, существует источник информации откуда они это брали.

– Надеюсь, ты не вообразил, что ты один из них? – глянул он с иронией.

Я пожал плечами.

– Не знаю. А вдруг?

Он скривил губы:

– Собрался искать скрытый смысл в книгах По?

– Кстати, неплохая мысль.

– Флаг в руки. Но будь готов к последствиям.

– Всегда готов.

Он усмехнулся.

– Вот как. Ну, тогда мне точно придётся отмазывать тебя от клейма психа.

– Слушай, Спиридон, я серьёзно. Менделеев видел во сне периодическую систему. Тесла без расчётов знал ответ на сложные уравнения, так как утверждал, что есть место, из которого он берёт эти ответы. Есть теория, что сознание человека в период сна попадает в иное измерение. Это как квантовая телепортация, а сон – временной портал. – Я вздохнул. – Ну, ладно, не хочешь, не верь. Но хотя бы допусти, что такое возможно…

Он покачал головой.

– Не допускаю.

– Лёвушка допускает. Говорит, что ещё полвека назад никто не верил в квантовую реальность, а сегодня это доказанный факт.

– Но ты же пришёл с вопросами ко мне. Кстати, как он?

– В Оксфорде. Получил грант, физика твёрдого тела.

– М-да. Он всегда был способным малым с вполне твёрдым мозгом, – скаламбурил Спиридон.

Затем вздохнул:

– Вот что я тебе скажу. Я не спец в квантовой механике или в религии, но хорошо знаю, что для того, чтобы найти ответы на вопросы, нужен здоровый мозг. Поэтому бытие определяет наитие, – добавил он шутливо, намеренно акцентируя «е» в двух существительных.

Я посмотрел на часы и встал.

– Мне пора. Спасибо тебе.

– Это тебе спасибо, – сказал он, тряся мне руку.

– Мне-то за что?

– Я устал исповедовать барышен с сексуальными фантазиями. С ними я играю в карты, а с тобой в шахматы.

– О, вот это метафора. Тебе бы стихи писать, Спиридон.

– Это правда. Мне страшно интересно. Твои сны – загадка, головоломка, гимнастика, так сказать, для ума, чтобы сохранить трезвость мысли…

– Но тебя это не спасёт от попойки, приятель. Жду тебя на именинах.

На этом мы расстались.

***

Я проехал два квартала и припарковался в переулке у небольшого бизнес-центра в четыре этажа. На третьем располагалось издательство. Мне предстоял разговор с редактором. Неприятный разговор. Редактором был г-н Погосов, сорока трёх лет от роду. Я не знаю как он устроился сюда, но явно был чьим-то протеже. Я знал, что он раньше работал в менеджером по автозапчастям, потом увлекся шансоном, открыв в себе талант поэта-песенника, и издал за свой счёт сборник собственных поэтических виршей. Верно, это повысило его самооценку и, таким образом, он стал редактором издательства, всю работу которого делали два его зама: выпускник литфака – лысенький субтильный молодой человек в узких очках и с застенчивой улыбкой; и девица с пышными формами, которая, как оказалось, состояла с Погосовым в любовной связи.

Нас свёл один знакомый журналист где-то полтора года назад. Условия показались мне райскими, и поначалу я пребывал в эйфории. Я почти не глядя подписал контракт и получил аванс, который тут же ушёл на ипотечный долг. Но чем больше я продолжал, тем больше я разочаровывался в поспешности своего решения. Эйфория закончилась, а жизнь повернулась так, что мне пришлось залезть в долги, а изменить что-то было уже слишком поздно. Моя работа встала. Я охотно бы возвратил аванс с процентами, но к этому времени я уже извёл все деньги, а в банке мне не давали займ из-за испорченной кредитной истории, «благодаря» неприятностям с бывшей женой, о которых я расскажу позже…