Она хотела повернуться, бежать отсюда и никогда больше не возвращаться. Но непреодолимое влечение завладело Джейн окончательно, и тело отказалось повиноваться. Ноги принесли ее к останкам дракона. Руки протянулись к боковому трапу. Ступеньки под ногами у девочки отозвались негромким гулом.
Она шагнула в опаленную кабину, где царили тлен и ржавчина, и люк с грохотом захлопнулся у нее за спиной. Очутившись в кромешной тьме, Джейн уловила запах жженой пластмассы и высокооктанового топлива. В глубинах двигателя зародился гул. Пол пронизала еле уловимая вибрация и передалась ногам. Воздух потеплел.
Медленно, словно невидимая рука двинула рычаг реостата, ожили лампочки на приборных панелях. Мягкий зеленоватый свет заполнил внутренности дракона.
Кабина преобразилась.
Ржавчину и спекшийся пластик теперь сменили гладкая облицовка и сверкающая хромированная сталь. Обугленный обрубок посередине обернулся креслом пилота – темно-малиновая кожа, мягкие подлокотники.
Джейн скользнула в кресло. Оно тут же подстроилось под нее, облегая бедра и поднимая спинку. Все оказалось расположено именно так, как было сказано в гримуаре. Джейн провела руками по пульту управления двигателем. Щелчок тумблера – и вокруг нее обвились ленты кибернетических датчиков. Она взялась за резиновые ручки на концах подлокотников и повернула их на четверть оборота. Иглы безболезненно ткнулись в ее запястья.
Перед глазами Джейн сомкнулось передаваемое внешними камерами панорамное изображение. С помощью виртуальной зрительной системы дракона она видела в более широком спектре, нежели человеческий глаз, – от взвивающегося высоко вверх ультрафиолетового до падающего в рокочущие глубины инфракрасного. Площадки верфи и сортировочной исчертили оранжевые и серебристые силовые линии. Кирпичные стены заводских цехов казались скалами из пурпурного кварца. Над головой сияли красные, оранжевые и зеленые булавочные головки звезд.
Затем, без всякого перехода, Джейн ухнула в драконьи воспоминания, и вот она уже мчится на малой высоте над Лионессом, выполняя облет перед заходом на цель с грузом напалмовых бомб. Позади нее облака вздымаются розовыми цветами над пропитанной влагой зеленью джунглей. Ей передается дрожь сверхзвуковых скоростей, слоистый воздух течет вдоль плоскостей – она закладывает крутой вираж, уходя от залпа наземной противодраконьей установки. Небо полнится радиосообщениями, воплями ярости и триумфа ее двоюродных братьев и бесстрастным обменом координатами между пилотами. На горизонте возникают черные точки. В воздухе эскадрилья противника. Джейн, ликуя, разворачивается навстречу врагу, принимая вызов.
– Кто ты? – почти всхлипывает она, дрожа от адреналина и еле сдерживаемых эмоций.
«Я копье, что вопиет о крови».
Армии сшибаются над материком вечной ночи. Мозг дракона впитывает все, что он видит, холодный, как северный океан, и такой же бескрайний. Джейн едва не тонет в его мечтах о насилии. Перед глазами мелькают разрозненные картинки: эльфийские воины, высоко подняв копья, позируют на фоне груды трофейных голов; шеренга троллей пылает, подобно факелам. А вот в прицелах ее орудий вырастает приморский город, и в тот же миг его стройные башни рассыпаются в хрустальную пыль. По щекам подменыша текут слезы, крупные и горячие.
Теперь она в одиночестве парит над облаками, что сияют ярче стоваттных ламп. Воздух здесь холоднее льда и тоньше пелены сновидения. Драконья жажда крови передалась ей, и Джейн уже понимает, как оно привлекательно, это чувство, как оно красиво в своей безжалостной простоте.
