На следующий день прасины и венеты потребовали отставки наиболее ненавистных народу министров. Хотя это требование было удовлетворено, оно не остановило восставший народ. Восстание разгоралось с новой силой и открыто приняло антиправительственный характер: народ стал добиваться свержения самого Юстиниана, без сожаления убивая всех сторонников императора.
Хронимира указала на эту часть Гобелена.
– Как видите, Юстиниан стоит перед важнейшим выбором в своей жизни, – сказала она. – От его решения зависит судьба не только Константинополя, но и всей Византии. Вам предстоит помочь ему создать узор, который сохранит империю и вплетётся в Гобелен Судеб, оставив след на века.
Милтон погрузился в прошлое, оказавшись в сердце восставшего Константинополя. Город горел, гневные толпы разрушали дворцы, и сам император никак не мог решить: бежать и спасти свою жизнь, оставив столицу на милость восставших, или остаться и попытаться подавить восстание.
Он отметил для себя, как судьбы людей вокруг Юстиниана переплетаются, создавая сложный и неустойчивый узор на Гобелене. Этот узор был полон разрывов и тёмных пятен, символизировавших хаос и разрушение. Профессор знал, что его задача – не просто исправить ошибки, но создать новый узор, который станет символом восстановления и силы.
Он сосредоточился на нити судьбы Феодоры, жены Юстиниана, чья сила воли и решимость могли стать катализатором изменений. Милтон направил свои усилия на то, чтобы укрепить её решимость. Он дал ей видение будущего, где Константинополь восстановлен, а Юстиниан известен как великий реформатор и создатель новых законов, которые укрепили империю.
Феодора, вдохновлённая этим видением, обратилась к Юстиниану с пламенной речью, призывая его остаться и сражаться за свою империю. Она говорила о том, что истинное величие достигается не через бегство, а через стойкость перед лицом опасности. И в конце заявила, что лучше смерть, чем изгнание. Её слова были не просто вдохновляющими – они стали центральной нитью в новом узоре, который начал формироваться на Гобелене Судеб.
Затем Милтон сконцентрировал свое внимание на нити судьбы армянского полководца Нарсеса – и тот стал умело подкупать и вербовать на сторону императора сенаторов. В итоге восстание лишилось большинства своих предводителей, которые, вопреки бунтовщикам, начали скандировать; «Юстиниан Август, ты побеждаешь!».
Император, подкреплённый уверенностью супруги и поддержкой переметнувшихся на его сторону сенаторов, принял решение остаться. Он собрал своих верных генералов и разработал план, который привёл к успешному подавлению мятежа, что ещё больше укрепило его власть, имевшую и до этих событий неограниченный характер.
Пять дней спустя после восстания, малочисленные императорские войска, возглавляемые полководцами Велизарием и Мундом, внезапно напали на бунтовщиков, собравшихся для коронации Гипатия как нового императора, и учинили резню, во время которой на ипподроме и в его окрестностях погибло около 35 тысяч человек. Пытавшихся бежать с ипподрома уничтожили отряды, возглавляемые Нарсесом.
Этот момент стал поворотным в правлении Юстиниана: империя была спасена, а византийский император получил возможность провести реформы, которые сделали его правление одним из величайших в истории Византии.
Вэнс Милтон наблюдал, как новый узор появляется на Гобелене Судеб. Судьбы Юстиниана, Феодоры, его полководцев и народа Константинополя переплелись в сложный рисунок. В этом узоре яркие золотистые нити символизировали силу и устойчивость империи, глубокие красные – жертвенность, а синие – решимость. Этот узор не только сохранил империю, но и вплёл в ткань времени новые возможности для будущих поколений.
