Хрустальная клетка - страница 18

Точнее, это было женское лицо, обрамлённое стрижкой каре с прямой чёлкой.

Как интересно, подумала Жанна, что бы это могло означать? С этими мыслями она покинула мастерскую.

В какой-то момент Жанна, раздевшись в душе, обратила внимание на свои чёрные от угля пальцы. Она начала оставлять грязные следы на своём теле, водя пальцами по обнажённой коже и рисуя незатейливые узоры.

Девушка с интересом наблюдала за процессом. Постепенно её пальцы перестали оставлять чёрные следы, но она продолжила водить ими по телу с силой вдавливая подушечки в кожу. За блуждающими кистями рук уже следовали красные следы.

Словно в каком-то трансе Жанна изменила угол наклона руки. Теперь тело не находилось под давлением пальцев, а в него врезались острые как лезвия ногти. Десять линий проявлялись следом за движениями девушки, из каждой выделялась маленькие капли крови.

Ногти вцепились в шею и ровными линиями опускались вниз к груди, в области живота они пересеклись в один огромный крест.

На этом моменте Жанна остановилась, смотря, как вода на дне душевой окрашивается в красный цвет.

Она думала: «Что происходит? Я жива или нет? Всё это происходит на самом деле или мне кажется? Может быть, мне всё это чудится?»

Она чувствовала боль, замешательство и холод. Жанна видела свою кровь. Это убеждало её в том, что она настоящая. Но девушка продолжала размышлять: «А если я настоящая, то почему мне не страшно?»

Круговорот мыслей оборвала грубая мужская ладонь, крепко схватившая девушку за руку и буквально выдернувшая из душа.

– Ты что делаешь? – строго спросил Боря.

– Не знаю, – она ответила обессиленно.

– Малыш, быстро выходи, – сказав, он притянул ее на себя, заворачивая в белое махровое полотенце. Обернув тканью нагое тело, он прижался и произнёс:

– Ты зачем меня так пугаешь?

Стоило Жанне немного расслабиться, как она услышала:

– Я говорил, вам не надо общаться, ваша дружба одна сплошная ошибка, – звучал голос Бориса, но совсем другой, леденящий.

– Что? – переспросила Жанна.

– Я говорю, малыш, пойдём спать, ты сегодня сама не своя, – снова заговорил тёплый, любящий мужчина.

Боря, приобняв Жанну, повел ее в спальню. Она сменила полотенце на уютную муслиновую пижаму с сердечками, под рубашкой пижамы скрылись свежие царапины, а волосы прикрывали следы преступления над своим телом в области шеи. Жана была молчалива этим вечером, лишь изредка посматривала на свои пальцы в попытках увидеть забитыми в слоях кожи частицы угольного мелка. И думала о том спонтанном рисунке, что остался на столе в мастерской.

Примостившись на бок, Жанна прижала колени ближе к животу, натянула одеяло до самого носа и начала погружаться в сон.

Боря уткнулся носом ей в затылок и прижал ее своей крепкой рукой, на всякий случай.

– Боренька, ты спишь? – спросила она в полудрёме.

– Угу, – ответил он из этого же состояния.

– Скажи, пожалуйста, ты меня сильно любишь?

– Жан, что за вопросы, спи давай!

– Но мне надо это услышать! – возмутилась она.

– Сильно, очень сильно, спи! – буркнул он.

– Ты всегда будешь меня защищать? Что бы ни произошло, никогда не откажешься от меня?

– Никогда, – выдавил он из себя, все глубже погружаясь в сон.

После этих слов комнату наполнило мирное сопение двух спящих людей.

Сливаясь с горизонтом, вдаль уходила зелёная картина широкого луга.

Высокая сочная трава переплеталась со стелющимся клевером. Местами, как звёзды на небе, были рассыпаны жёлтые одуванчики, вокруг которых летали пчёлы, бережно собирая нектар. Среди высокой полевицы можно было разглядеть большое количество соцветий лютиков, между которыми выглядывали мелкие белые цветы, слегка отливающие бледно-розовым оттенком, тесно сидящие в своих корзиночках.