Постановка отличалась от предшественниц прошлого: остротой увеличенных стаккато, ладотональной неустойчивостью, напряжённым развитием, отсутствием мягкого завершения. Лейтмотив «роковой страсти» красной нитью судьбы связывал воедино все самые напряжённые сцены оперы. Он раз за разом воскресал в наиболее важных моментах драмы: в сцене с цветком, в дуэте Кармен и Хозе, во втором действии, перед «ариозо гадания» и особенно широко – в финале оперы. Тем самым становясь негласной путеводной звездой, за которой мы всё, как послушные овцы шли на заклание и восхищались, смотря за тем, как чётко и слаженно работал актёрский состав.
Эта же тема сопровождала первое появление Кармен в опере, приобретая, однако, совсем иной музыкальный окрас, чем разбавляла истоки авторского творения. Оживлённый темп, элементы эстрадности придавали ей характер темпераментный, зажигательный, эффектный лад и в то же время безукоризненно подчёркивали всё, что хотел донести до зрителя режиссёр-постановщик. Напряжение, граничащее с драмой, поселялось на подкорке сознания и казалось таким осязаемым, словно его можно было потрогать руками.
Первый сольный выход Кармен – знаменитая Хабанера, которая покорила сердца людей на многих континентах. Хабанерой назывался популярный испанский танец, предшественник современного танго. Но тут даже я не удержалась от тихого смешка и ленивых комментариев Насти о том, что это они ещё русскую цыганочку с выходом не видели. Тут мне даже сказать было нечего, я просто уткнулась носом в плечо Демисара и старалась не хрюкать на весь зал от едва сдерживаемого смеха. Вот только она могла разрушить всю напряжённость момента, своим пофигизмом.
Так, мы и сидели практически до самого антракта под тихое нудение Анастасии, которая явно прибывала в дурном расположении духа, после встречи с Гестергер. Хотя в этом я её прекрасно понимала, кому захочется провести романтический вечер в компании такой личности. Пусть мы и не планировали столь масштабного противодействия, но всё же, это было наше наилучшее решение. Чем заставлять Лакешев ссориться на почве ревности, проще ткнуть Винсельда носом во всё то, что его супруга могла ему преподнести в качестве его первой леди.
Филигар всегда путешествовала одна и не выглядела как типичная Гестергер, потому на неё хоть и косились, но всё же допускали мысль о том, что просто совпадение. К тому же она была адекватна, образована и учтива. Не доставляла проблем и всегда считалась с мнением окружающих. Пусть это и приносило некоторые непредвиденные загвоздки, но сильно на госпожу президента не влияло. А вот если твоя жена из кожи вон вылезет, но посетит под ручку с тобой любой мало-мальски важный съезд, её фамилия и внешность будут играть очень значимую роль.
Теперь же маленькая месть началась, и мы должны были чётко следовать намеченному плану и стараться доводить Лакеша до нервного срыва. Чем сильнее он будет беситься, тем слабее окажется его ментальная защита в конечном счёте. А там очаровать и подчинить будет уже не так проблематично, как мне казалось изначально. Он для этого слишком наивный и тупой. Легко повёлся на провокации и оказался в капкане быстрее, чем я успела придумать адекватный план действий. У меня вообще сложилось впечатление, что мы половину этапов пропустили чисто из-за его идиотизма.
Вздохнув поглубже, я постаралась запихнуть все эти мысли куда-нибудь на задворки сознания. Рассуждать о подобном среди толпы разношёрстной публики было весьма опасным занятием. Даже устрой мы тут групповой секс, на нас бы меньше внимания обращали, чем при излучении подобных волн злости и ненависти. А чувствительных менталов могло быть пруд пруди и ещё немножко. Оттого моя нервная нестабильность могла нам боком выйти. Пришлось закусить губу и посчитать до сорока семи, чтобы взять чувства под контроль и вернуться к тому состоянию, в котором я должна прибывать.
