– Как вас зовут?
– Аня.
– Очень приятно, а я Вика Сенягина. Аня, вы не волнуйтесь. Коллектив у нас хороший, дружный. Только Елена Ивановна очень строгая, и если вы хотите работать у нас, не старайтесь ей понравиться. Будьте уверенной, на вопросы отвечайте чётко. Дайте понять, что у вас твёрдый характер, деловая хватка, что вы по натуре бизнес-вумен, а не серая архивная мышь. Не говорите, что любите науку и исключительно из любви к ней пришли сюда. Найдите другое обоснование своему желанию работать у нас. И самое главное, – уже у двери с табличкой «директор» проговорила Вика, – станьте на время собеседования зеркальным отражением Елены Ивановны. Тот же тон, те же поза и жесты во время разговора, ну что я вам объясняю, вы же психологию изучали! Если сумеете «присоединиться» – вы приняты на работу, нет – будет очередной, восьмой по счёту соискатель.
– Ничего себе, – успела подумать Аня перед тем, как войти в кабинет, – я уже седьмая, кто пытается стать здесь научным сотрудником.
– Удачи, – проговорила Вика, открывая директорскую дверь.
– Елена Ивановна, я вам нового научного сотрудника привела, – прямо с порога радостно возвестила она.
За столом возле компьютера сидела миловидная женщина средних лет. Она подняла голову и улыбнулась вошедшим девушкам.
– Неужели? Присядьте, пока я занята, – ледяным тоном обратилась она к Ане.
«Хорошее начало», – обречённо подумала Аня и …вместо того чтобы сесть на стоящий у двери стул, на который указала ей директриса, нарочито громко стуча каблучками, прошла к директорскому столу, возле которого стояла Вика, и уселась в кресло, закинув ногу на ногу и приняв ту же позу, что и Сапожникова. Повисла напряжённая пауза.
– Виктория Владимировна, – прервала неловкое молчание директриса, – что у вас?
Словно зачарованная, не отрывая глаз от наглой соискательницы, та положила на стол бумаги.
– Смета на рекламную кампанию.
Сапожникова взяла документы и стала их изучать. Поскольку возле стола было только одно кресло, и оно уже было занято, Вика стояла. Ну не садиться же ей на стульчик возле двери, в самом деле? Однако! Преинтересная штучка эта Аня! Или хорошо усвоила урок, или та ещё стерва. Определить это наверняка Вика пока затруднялась.
Сапожникова тем временем очень медленно (специально – была уверена Вика) просматривала бумаги. Наконец она поставила свою подпись.
Когда дверь за Викторией закрылась, Сапожникова обратилась к Ане.
– Сколько вам лет?
– Девятнадцать.
– Вы с Викторией Владимировной Сенягиной ровесницы, не удивлюсь, что и приятельницы. Это она посоветовала вам обратиться ко мне? Учтите, я не терплю протеже.
Манера общения и тон, которым Сапожникова задавала вопросы, смахивали на допрос. Аня сразу почувствовала негативный настрой по отношению к себе, который исходил от этой женщины, но не подала виду и постаралась ответить как можно спокойнее.
– Нет, с Викторией Владимировной я познакомилась пятнадцать минут назад. Просто увидела объявление на окне музея.
– Которое из двух? – усмехнулась директриса.
– Мне нужна работа, и должность научного сотрудника вашего музея меня вполне устроит, по крайней мере, на первое время.
Сапожникова улыбнулась: наглость этой девочки её позабавила и одновременно заставила внимательнее присмотреться к ней. Елена Ивановна не любила просящего или извинительного тона, людей уважала настырных, идущих напролом ради достижения своих целей. Однако эти качества никак не клеились с тем, что она сейчас перед собой видела. Тоненькая, миниатюрная девочка, такая хрупкая и бледная, что невольно возникал вопрос: как её ноги носят? Но гонору хватит на трёх таких. Да, эта претендентка её определённо заинтересовала.
