- Привет, Том, - устало бросил он. Выспаться ночью не удалось. А тут еще шебетанье под ухом… Аж на пары захотелось, там хоть подремать можно.
- Ты чего сегодня такой бу-ука? - протянула девушка, вставая на своих, и без того невероятных, каблуках на цыпочки и целуя его.
Елизаров хотел было огрызнуться, но как представил, что ему тут же начнут выносить мозг, передумал. Вместо этого заткнул рот девушке поцелуем. Пусть лучше делом занимается. В конце концов, что еще может поднять настроение мужчине в самом расцвете сил?
Ну, не считая костра инквизиции для одной конкретной ведьмы?
22. Глава 7
Ярослава Градова
- Итак, - на стул рядом со мной приземлилась сумка, а ее владелец встал напротив облюбованного столика в кафетерии. И недовольно поинтересовался. - И что это было?
- Не понимаю, о чем ты, - я невозмутимо пожала плечами, уткнувшись носом в тетрадь с конспектом. Лишь иногда отвлекаясь на новую порцию чудесного кофе.
Единственная радость в моей жизни, ей-богу.
- Да ла-а-адно?
Хорошо, единственная радость, которая хранит молчание и не задает лишних вопросов. Особенно тех, на которые у меня нет ответа.
- Значит так, - наконец, не выдержав пристального внимания старосты, я вздохнула и подперла щеку кулаком. - Это была не я. А если я - то не помню. А если не помню - значит не было. Понял?
- Слушай, как у тебя удобно, - приземлился на стул Илья и как-то даже умиленно на меня посмотрел. - Прямо как я с надоедливыми барышнями. Я тебя не помню, значит у нас ничего не было.
- И ты все еще жив? - почти натурально удивилась, покосившись на парня.
- Я не наш Царь, я с женщинами расстаюсь по обоюдному согласию и в хороших отношениях, - самодовольно заметил Хованский. Но вспомнив что-то, вздохнул и уже куда тише добавил. - Ну или не попадаюсь дважды в одни руки. Тем более в те, которые зачем-то держат монтировку.
- Хммм… - неопределенно протянула я, искренне заинтригованная. - Слушай, я смотрю, ты весело живешь. Познакомишь? Я бы пару уроков у нее взяла…
- Ни за что, - категорически открестился Илья. - А то ты их потом против меня же будешь использовать. Я так пытался в детстве одну научить драться… Две недели синяк под глазом сходил.
- И все? Всего каких-то две недели и один синяк? - не выдержав, я засмеялась, стащив у приятеля кусок булочки с повидлом. - У меня три варианта. Либо ты ей нравился, либо у тебя хорошая реакция, либо ты плохой учитель.
- Почему мне кажется, что независимо от выбранного варианта, я все равно проиграю?
- Может, потому что так и есть?
Хованский на это только фыркнул, незаметно подталкивая мне оставшуюся выпечку. И принялся делиться планами на оставшуюся часть дня, включающую в себя учебу, еще раз учебу и… Ничего кроме учебы.
Впрочем, кто сказал, что я была против?
Втягиваться в учебу было нелегко. Хотя бы потому, что большая часть предметов вызывала у меня здоровое недоумение. Не то чтобы я не понимала, о чем рассказывает преподаватель, но к концу третьей пары я была готова сдаться. Сдаться, побиться лбом о стол и признаться во всеуслышание, что я - слабак.
И что мне требуется доза допинга, чтобы хоть как-то разобраться со всеми терминами-понятиями-объяснениями, обрушившимися сегодня на мою бедную голову.
- Хочу печеньки, на ручки и власть над миром, - страдальчески вздохнула я, следуя за широкой спиной Хованского, ловко лавировавшего среди толпы студиозов. - А вот это вот все - не хочу.
