– Почему ты… – спросила и замялась, когда подняла к нему глаза. – Почему не пытаешься удовлетворить свое желание, которое ко мне испытываешь?
Даже сейчас, втягивая в нос его запах, она улавливала знакомые нотки вожделения. И все равно он учтиво спрашивал:
– А должен?
– Нет, и не подумай, что я спрашиваю ради чего-то. Просто ответь. Неужели так боишься получить пулю? С трудом верится, честно.
Стенли улыбнулся, но эта улыбка быстро исчезла. А потом он спросил:
– Ты знаешь, что досье на каждого ликана заносится в компьютерный архив?
– Да, – ответила она, ужасаясь от своих первых подозрений.
– Я создавал оболочку для этой программы и администрирую ее.
– То есть, другими словами, имеешь доступ к этому архиву? – решила она уточнить.
– Да.
И тут Хайди все поняла – он читал ее досье! От понимания этого ее начало знобить. Она отвернулась от него, не желая видеть в глазах ни понимания, ни сострадания, ни что-либо другое. Она уже давно расправилась со своим прошлым, но его отголоски будут преследовать ее всю жизнь.
– Не хочу причинять тебе боль, – тихо ответил он на ее вопрос.
Его учтивость взбесила в очередной раз, заставив резко повернуть к нему голову. Да что он в этом понимает? Боль? От чего? От того, что ее собственный брат принуждал к сексу с тринадцати лет? Или от полученной после этого травмы? Ненавидя теперь всех мужчин, она чувствовала острую потребность в близости, и подобное противоречие рвало на части, являясь причиной такой вспыльчивости. И сейчас Стенли рвал ее как никто другой, потому что она ощущала взаимное влечение, которое не хотела бы чувствовать, которое делало ей больно.
– Тебе не понять, – бросила ему, прежде чем развернуться.
– Ди, – окликнул ликан, останавливая на крыльце. – Что я могу для тебя сделать?
Ее руки сжались в кулаки до хруста косточек. Она смотрела вниз, на то, как бьются о землю капли дождя, собираясь в лужицы. И не знала, что сказать. Вернее, знала, но боялась этого. Потому она сама от себя не ожидала, что осмелится спросить в следующую секунду:
– А если бы я попросила? – тихо произнесла она через плечо.
– Что именно?
– Не важно, – тут же отмахнулась она, опасаясь, что сердце от волнения выскочит из груди.
Быстро сбежав по ступенькам, Ди пересекла лужайку и запрыгнула в свой автомобиль. Руки едва слушались, отчего ключ никак не желал попадать в замок зажигания. Когда же ей удалось поставить его на место, Стен, как назло, выпрыгнул перед капотом, заставив вздрогнуть от удара ладоней по металлу. Их глаза встретились, и взгляд Стена был полон решительности.
– Выходи, – прорычал он ей, кивая на свой дом.
На какую-то долю секунды ей захотелось его послушать. Но, взяв себя в руки, Ди включила первую передачу и газанула пару раз. Стоящая на ручнике легковушка только лишь дернулась вперед.
– Отойди, Стенли, – попросила она в довершение к этому.
– Нет, Ди. Я жду.
Хайди убрала ногу с педали газа. Руки стиснули руль до боли в мышцах. Что-то в его словах казалось смутно знакомым. Язык нервно прошелся по пересохшим губам, смочив те всего на пару глубоких вдохов. Она закрыла глаза, но в сознании сразу всплыли ненужные ей сейчас картинки.
«Я жду, милая…» – говорил ей брат, до боли сжимая в кулаке ее волосы и удерживая голову в районе своего паха…
Нет, она не будет ничего вспоминать!
Но уже было поздно. К горлу подкатила тошнота. Хайди успела выскочить из машины прежде, чем ее начало выворачивать наизнанку. Правда, в желудке не было ни крошки с самого утра. Когда спазмы прекратились, она стала оседать, опираясь одной рукой о холодный металл автомобиля. Но Стен не дал ей упасть в грязь. Подхватив на руки, он понес ее в свой дом. И она даже слова не сказала против.
