– Будет повод показать ее вживую по телевизору, да и для любого интервью это добавит пикантности, так мой повелитель, – она все шутила, но все понимали, что говорит Мариса вещи серьезные, только что поделаешь, хорошее настроение у девушки.
– Я могу вас сейчас попозировать, вы готовы к работе? – неожиданно обратилась Мариса к художнику.
– Вы хотите прямо сейчас? – растерялся художник, не ожидавший, что события будут развиваться так стремительно. – Хорошо…
Мариса посмотрела на своего директора.
– Вадим, заедь за мной через час. Я тебя буду стесняться. Родинку свою тебе не покажу, – улыбнулась девушка.
Когда художник и модель остались одни в однокомнатной квартире-мастерской, девушка села в кресло.
– Я вас слушаю, маэстро, командуйте мной.
– Мариса, вы когда-нибудь позировали обнаженной? – почувствовав воцарившуюся в комнате неловкость и смущение, сказал художник.
– Давай, на «ты «– так мне будет легче справиться со своей работой. Сейчас – первый раз. И как-то, знаешь страшно. Мне хочется перед тобой раздеться, и я этого боюсь. Помоги мне…
Художник опешил.
– Шучу, – вновь засмеялась девушка. – Это ведь словно в кабинете у гинеколога, он меня просит раздеться, а я начинаю комплексовать. Глупо, ведь, правда.
Мариса поднялась и ушла в ванную, закрыла за собой дверь. Послышался шум воды.
– Дай мне, пожалуйста, полотенце, я сейчас.
Через пару минут она действительно предстала перед художником. Стройная, красивая, молодая и знаменитая – художник включил музыкальный канал телевизора и «наткнулся» на клип Алисы.
Оба развеселились.
– Забавно, правда, – сказала Мариса. – Сейчас бы здесь в очередь выстроились съемочные группы со многих каналов, чтобы заснять все это. А так никто не видит, только ты.
– Ты всегда думаешь только о том, как бы выгодней и красивей себя подать и продать общественному мнению.
– Да, это ведь мой успех, мои деньги. Ты ведь тоже схватился за наш проект с картиной, чтобы раскрутиться за наш же счет, ведь так?
– И так и не совсем так. Я эту картину написал бы все равно – с тобой или без тебя, все равно написал бы. Просто с тобой она зазвучит по-другому. И ты права, хочется стать знаменитым, я знаю, что достоин этого.
Художник закрепил на стене белую ткань, размером с простыню – для фона. На край его, лежащий на полу, Мариса встала.
– Как мне позировать?
– Ты ведь хочешь, чтобы родинка попала в картину – тогда повернись спиной.
Родинка действительно была на таком месте, от которого любому мужчине глаз не отвести. Мариса знала, что говорила. Такая родинка да на таком месте… Родинка подсказала сюжет картины – теперь купальщица будет не выходить, а заходить в воды пруда. Так Мариса получится со спины. «Меньше будет поводов для злословов», – подумал художник, радуясь, что нашел все элементы композиции.
– Мариса, а что эту родинку раньше до меня никто не видел, – спросил художник, еще не предполагая, куда может «завезти» эта родинка.
– Кроме моих родителей, пока я была маленькой. Никто.
– А твой парень?
– Не знаю, почему я тебе отвечу, наверное, потому что стою перед тобой раздетой. Я пока одна, одна, одна, – сказала Мариса, слегка пританцовывая и изобразив на лице печаль, – вот такая знаменитая, красивая, богатая и двадцатилетняя девушка. Сам понимаешь, я не вольна ходить, где хочу и быть свободной от определенных правил, раз судьба такая.
– Ты первый мужчина, перед которым я разделась, – услышал художник, и в голове его промелькнуло: может быть зря все это началось, зря затеял. – И это первый случай, за пределами моей квартиры, конечно, когда я осталась наедине без Вадима и других людей из нашей команды, с человеком со стороны, то есть с тобой, милый художник. Поэтому я немного пофлиртую и пусть это все разойдется по свету, вызывая интерес, любопытство и зависть.
