Пешеходные дорожки были вымощены веселой орнаментальной плиткой в красно-сине-зеленых тонах. Покрытие автостоянки и расходящихся от нее веером на запад и восток автобанов лоснилось под ласковым майским солнцем.
Повсюду вокруг – порядок, чистота, безупречный вкус, тонко сочетающий высший шик и утилитарный прагматизм. Сразу чувствовалось, что в этой стране заботятся об удобствах людей, низводя роскошь в ранг естественно необходимого.
Словом, я был впечатлен высокими стандартами. Права была Джоанна: Гюлистан – страна цивилизованная. Здесь все излучало благополучие и надежность.
– А далеко до Алиабада? – спросил я гордо сиявшего Харифа.
– Пустяки – тридцать два километра. Это там, за теми холмами, – указал он на запад. – Алиабад построен на высоте тысячи метров над уровнем моря. Очень живописное место и экологически абсолютно чистое. И дорога в город весьма красочна. Да вы сами скоро убедитесь. Минуточку, я вызову машину, – и он суетливо полез в карман за телефоном.
– А как же тест? – смущенно удивился я.
– Какой тест? – в свою очередь удивился Хариф. – Ах, вот вы о чем! Вам охота терять лишних полчаса?
– Нет, но если положено…
– Ну, вот и славно. Тест пройдете в отеле. Это формальность. Но справку, конечно, лучше иметь при себе в известных случаях, – неожиданно подмигнул толстяк. – А вот и наш автомобиль!
Дорога до Алиабада была неописуемо красивой – сплошная лесная полоса по обе стороны трассы. Причем, равномерно насаженные строгими рядами деревья через определенное расстояние сменялись другими видами. Вначале это были тополя, потом дикие каштаны, дубы, лиственницы, а перед самым Алиабадом, когда мы въехали на нашем «Хаммере» на крутой серпантин, заголубели сибирские ели – стройные, все одного роста, словно выставленные на предновогоднюю распродажу где-нибудь в Москве или Хельсинки.
Вдоль дороги, в гуще листвы и хвои, белели порой островерхими шатрами мотели с вынесенными на воздух столиками кофе. Там что-то дымилось, распространяя на сотни метров весьма аппетитные запахи. Если бы Хариф предложил свернуть к одному из дымов и чуть подкрепиться, я бы, пожалуй, не отказался. Но мой гид молчал, благостно сложив руки на своем пухлом животе и, казалось, впал в кратковременную спячку. Наверное, подумал я с сожалением, легкий полдник по дороге в Алиабад не был внесен в программу стандартных услуг.
Пару раз машина переезжала небольшие речки, ласково шелестящие по гладким катышам неглубоких ущелий меж буйно зеленеющих обрывистых берегов. Мосты были отделаны деревом, с искусно украшенными резьбой балясинами и со скульптурами животных на въездах и выездах – горные козлы, барсы, орлы с расправленными крыльями. Выглядело все это немного пасторально, наивно, но в той же мере романтично.
И конечно повсюду, на самых видных местах, величественно высились памятники Вождю.
Впрочем, заметив на очередном повороте очередную статую, я засомневался, почему и обернулся вопрошающе к Харифу.
– Это наш предыдущий Правитель – сын Вождя и отец нынешнего Правителя, – сразу отозвался Хариф с благоговейной серьезностью. – Мы его тоже очень любим и уважаем!
– Я слышал, при нем в стране некоторое время были трудности? – спросил я, воспользовавшись своевременным пробуждением гида.
– Были. У кого их не бывает? Но мы, под мудрым руководством Правителя, достойно с ними справились.
– Это когда закончилась нефть? – не унимался я.
