– Посиди-ка смирно, – сказал Валера, разжав тески на моем воротнике.
Он запустил видео с камеры наблюдения, на котором прекрасно видно мое шоу. Высоченный тощий парень в коротеньких штанишках, сверкая щиколотками, кидает снежные глыбы в магазин. "Еще и поскользнуться успел, "бандит"", добавлял внутренний голос.
– Ну так что, – сказал Эльдар, усаживаясь на коробку.
Валера занял прежний пост. Правда, за шиворот не хватал.
– Что?
– Как решать будем?
– Вызывайте милицию! Давайте! Родителей вызывайте! Считайте, сколько денег надо платить. Учить что-ль Вас?
Он заулыбался так, будто смотрит на лай миленького щенка.
– Тебя как зовут-то хоть?
– Даня.
– Ты понимаешь, Даня, какие последствия у тебя будут, если приедет милиция?
– Никаких! Мне нет восемнадцати, – я все еще держался хамовато, задирал высоко подбородок, медленно моргал, закатывал глаза, всем видом пытаясь показать, насколько уверен в себе и крут.
Эльдар переглянулся с Валерой, пакостно ухмыльнулся и продолжил.
– Дань, ты же телевизор своровать хотел. Разбитая витрина плюс покушение на кражу. Чуешь, чем пахнет? И годков тебе явно больше четырнадцати, так?
– Не хотел я воровать. Ничего!
– А по камерам видно, ты бежал к плазме.
– И че? Бежал чтоб разбить! Красть мыслей не было! – начал я мотать головой, еще медленнее моргая.
– Малыш, послушай-ка взрослого дядю, – сказал руководитель. – Умышленное причинение вреда, хулиганство, вандализм, попытка кражи и за все это сажают, мой юный друг!
Кажется, только сейчас мой мозг, скрипя и сопротивляясь, начал работать.
"Даня-Даня, нахера же ты родился?".
Решимость, запал, агрессия улетучились. Эльдар учуял мое поражение и продолжил:
– Звони родителям. Будем решать вопрос с витриной.
– У меня нет телефона, – ответил я, уперевшись взглядом в лужу под ногами.
– Хм-м, тебе стоило тогда бить соседнее окошко! – измывался директор. – На, умеешь пользоваться? – он протянул свой аппарат.
– Номера их не знаю, – буркнул я, отворачиваясь от протянутой трубки.
"Ну ты и сосунок! Давай, поплачь еще! ", и предательские слезы навернулись на глаза, "незаметно" утерев их и заодно сопливый нос рукавом. Я ждал вынесения приговора. Громко выдохнув, Эльдар продолжил экзекуцию.
– Пам-пам-па-а-а-а-м. Какой-то проблемный ты, Даня. Далеко живешь?
– На соседней улице, – ответил я, хлюпнув носом.
Топая ногой, громко вдыхая и выдыхая. Директор испытывал мое терпение.
– Ладно, Валер, давай-ка! Дуй к нему домой тогда. Тут сам посижу. Только туда-обратно понял? – не дожидаясь ответа он продолжил, – пусть сегодня приходят. Хорошие выходные ты, Данилка, родителям устроил! Могут гордится тобой.
Эльдар деловито встал, давая понять, что решение окончательное и бесповоротное. Валере второй раз повторять не надо. Легким движением руки он придал мне вертикальное положение и вывел из помещения, по пути натягивая дутую куртку, которая делала его еще больше. Действительно, шкаф!
Толпа на улице рассосалась. Пожилая дама из ближнего зарубежья выметала осколки витрины с прилавка, а трое мужчин растягивали полиэтиленовую пленку огромных размеров.
– Да уж, придется ночевать теперь на свежем воздухе, – протянул охранник. – Ну, ты, конечно и… – Валера замолчал.
Мне и без комментариев не по себе. Совесть не заставила долго себя ждать: "Неудачник- это для тебя еще комплемент", – говорила она.
– Куда идем? – спросил бугай, стоя в метре от места преступления.
