Хвост - страница 8

– Где?

– На лбу. Грязь, что ли?

– Это прыщик, папуль.

– Ты это… убери его. А то в Центре мужики посмотрят и не захотят. А нам такого не надо.

– Давайте не про это, – мягко влезла Мамочка, – рано ей еще…

– Не рано! Я свою девочку за урода не отдам. Здесь все мужики мудаки, а она умница у нас, лучшего заслуживает.

– Как ты правильно говоришь, милый.

Мышь видела, как кончик хвоста скользит между морщинистых пальцев. От любителей пошалить за гаражами она слышала про такую игру: нужно бить ножом между пальцев, ускоряясь с каждым кругом. Проигрываешь, если всадил в палец нож. А потом сначала. Пока способен.

– Как у вас на работе-то? – спросила Мамочка, и Папа хряпнул еще одну.

– Да как у нас. Мудачье одно. Начальник смены мразь душная, гнида, так бы и бросил его под станок. Надеюсь, уволят сволочь, и Мелкий с ним уже не столкнется.

– Чего? – вскинулся Мелкий, – не хочу я на Завод!

Глаза Папы немного налились кровью – от количества выпитого и усталости.

– Да ему там учительница ИЗО наплела, ты его не слушай, – заквохтала Мамочка, но Мелкий у них идиот.

– Я буду художником!

Папа выпил снова.

– Ссыкуешь на Завод идти? Так и скажи, что ссыкло. Что как девка!

– Я не девка! Ненавижу девчонок! Они тупые! Я буду художником и буду делать красивые открытки! И буду денег много зарабатывать, маме куплю комбайн и операцию!

Мышь молчала. Ладонь у Папы была большая, мозолистая и тяжелая – как ловушка. Из тех, что ломают жертве все кости, когда захлопываются.

– Нет, – сказал Папа и отвернулся от него. К Мыши, – Золотая медаль-то будет?

– Я не знаю…

– Нужна золотая, а то без нее в Лучший хрен пробьешься, не любят там приезжих.

– Я не…

– Да будет, будет, – снова влезла Мамочка, – она же у нас умница, она и Мучильню выиграет, ее туда, может, и без Экзамена возьмут. Еще и премию заплатят.

– Заявление уже подала?

– Но еще же не… – Мышь. Дыши.

– Съездей на выходные в Центр, покрутись там, на день открытых дверей сходи или как там эта херня… они должны знать мою умницу в лицо! Они должны знать, кто им там покажет! Я скажу дружбану на работе, у него тачка есть, он отвезет. За тебя, дочурка.

Он выпил снова. Мышь посмотрела на заглохшего Мелкого, который гонял по тарелке горох, на Мамочку, которая ловила каждый отцовский жест, и на мозолистые пальцы, крепко сомкнувшиеся на кончике хвоста и почему-то не чувствующие остроту его чешуи. Мышь не смогла бы попросить отпустить. Нельзя просить сделать человека то, чего он не поймет, чего не существует в его мире.

– Ты же им всем покажешь?

– Да, Папа. Конечно. Ладно. А можно…

– Сегодня можно все!

– Можно я спать пойду? День тяжелый.

– Как спать? – встрепенулась Мамочка, – А тетя Зина из Далекого-Далекого Села? А тетя Лариса из Центра? Я хотела, чтобы ты им сама рассказала про Мучильню, про планчики, они тебя поздравить хотели – давно не виделись! Ты же им не звонишь.

– Позвоню, – когда-нибудь, – можно сейчас отдохнуть? Пожалуйста?

– Чего ты к дочери пристала? Не видишь, она учиться рвется? У нее же график расписан по минутам, а ты со своей Лариской! Иди, Мышка, учись хорошо. Дай старику повод тобой гордиться.

– Ладно, – Мышь чмокнула лысину, чмокнула полную щеку Мамочки и Мелкого, который попытался ее пнуть. Набрала дыхания. Рывком вырвала хвост из хватки отца, и как будто нерв какой-то лопнул, как будто кожа треснула по швам. Она чувствовала, что упадет. Прямо здесь, прямо сейчас. Но Мышь осталась на ногах. Ей хватило сил, чтобы дойти до ванной и сдернуть с сушилки самое темное полотенце. Хватило сил, чтобы доползти до комнаты и закрыть дверь. Хватило сил, чтобы постелить полотенце на свою нижнюю часть двухъярусной кровати. Хватило сил, чтобы сесть за стол, заваленный учебниками, исписанными тетрадями, распечатками тестов. С одной стороны над ней возвышалась стопка книг – то, что нужно прочесть, чтобы хоть немного понимать материал. С другой дырой зияло пустое пространство – книги, которые она уже прочла. Все стены вокруг были обклеены формулами, они держались на скрепках, скотче, на добром слове, все это накладывалось друг на друга, слой за слоем – много слоев, и Мыши иногда казалось, что ее вот-вот завалит потоком чисел, форум и названий – всего того, что она так отчаянно, но решительно не понимала.