Она убила человека!
Ольга запомнила все до мельчайших подробностей: как трещина расколола лицо бедолаги, как подобно смятой бумаге в нее провалились черты лица, как все эти осколки в сопровождении ярко-розовых брызг разлетелись в стороны, а мертвое тело вцепилось в прутья.
А потом она просто стреляла в людей! В жаждущих спасения, в молящих о помощи людей, беззащитных и невинных!
Ольгу вырвало.
Боль, испытанная при этом, казалось, убьет на месте, задушив спазмом рыданий.
– О нет!– услышала она над собой знакомый голос.– Только не сейчас!
Серый помог ей сесть, бережно поддерживая за спину.
– Все нормально, но тебе надо собраться. У нас нет времени на все это. Мобильная связь не работает. Но я нашел проводной телефон, и уже через три минуты на крышу здания сядет вертолет. Мы должны успеть к нему раньше, чем толпа.
– Но все эти люди…– пробормотала женщина, превозмогая конвульсии организма.
– Я помог им расчистить окна и организовал помощь тем, кто снаружи. Большего мы сделать не можем, а на вертолете только два места. Если пилот увидит на крыше кого-нибудь кроме нас, даже не сядет! Понятно? Билет только для нас. Мы находимся в центре беспорядков, и, возможно, это единственный шанс выбраться отсюда живыми. Слышишь стрельбу снаружи? У нас осталось уже две минуты, и, если потребуется, я потащу тебя силой.
Растрепанный вид, перепачканное лицо и промокшие от крови брюки нисколько не могли приуменьшить его уверенность в себе.
– Мой пистолет,– спохватилась Ольга, с трудом вставая.
– Он у меня. А теперь слушай: ты будешь бежать следом, не отставая. Я не буду оборачиваться – на это не хватит времени, но если я окажусь на крыше один, то не полечу, а вернусь за тобой, и тогда у нас не будет шанса выбраться… Это останется на твоей совести. Все! Побежали!
Эксперт выхватил оба пистолета и бегом бросился в соседнюю комнату, перепрыгивая через раненых. Он бежал через залы и коридоры, уже плотно заполненные людьми, если надо, бесцеремонно расталкивая и опрокидывая на пол встававших на пути. Ольга старалась не отставать, превозмогая боль в непослушных ногах, но все равно часто спотыкалась и наталкивалась на препятствия. Серый на ходу расстреливал замки и петли запертых дверей, вышибая их одним движением и ни на секунду не задерживаясь. И только когда они очутились на крутой лестнице, ведущей наверх, женщина услышала за собой топот десятков ног и крики: «Вертолет! Вертолет на крыше!».
Страх оказаться снова в толпе, неуправляемой, вопящей, сдавливающей со всех сторон, подстегнул ее и заставил двигаться быстрее, наверстывать отставание. Еще несколько выстрелов, и упала последняя дверь, открыв выход на крышу. Только здесь, стоя на пороге спасения, полицейский обернулся и, увидев Ольгу, улыбнулся.
– Они нагоняют нас,– задыхаясь, выдавила из себя женщина, поравнявшись с ним.
– Не останавливайся!
У противоположного края крыши завис маленький полицейский вертолет. Увидев бегущих экспертов, пилот снизил машину, предоставив ей раскачиваться в полуметре над поверхностью под толчками бокового ветра, но на поверхность сесть не рискнул.
Серый замедлил бег и, пропустив Ольгу вперед, помог ей вскочить в вертолет первой. Только оказавшись в воздухе, они оглянулись, чтобы увидеть, как на крышу выливался целый поток кричащих людей. Кто-то из них даже выстрелил по вертолету, но было уже поздно и слишком далеко.
