А вокруг здания, на улицах и переулках, насколько хватало глаз, гудела колышущаяся людская масса, заполнившая собой все открытое пространство. Крыши отдельных зданий были переполнены людьми, которые вопили и махали руками в сторону вертолета. Один из них сорвался прямо на глазах и полетел вниз, на головы несчастных, которые толпились внизу, сокрушая фасады зданий, взламывая запоры окон и дверей в надежде найти укрытие в строениях, которые не могли им дать убежища.
Вертолет, взбивая тяжелый воздух винтами, спешил удалиться от кошмара, царившего внизу. Ольга закрыла лицо руками и заплакала.
– Что происходит?– спросил эксперт у пилота, отдышавшись.
– А разве надо что-то объяснять?– хмыкнул тот.– Вот почему это началось, хотел понять. Какие-то террористы взорвали магистрали надземки. Появились пробки. Переполнились остальные магистрали, и обходные пути встали. За пару часов парализовало вся транспортную систему. Люди стали добираться пешком, заполонили дороги, перекрыли движение, а дальше, как снежный ком. Никто не понимает, как началось… Я никогда не думал, что можно остановить надземку, и даже не мог представить, чем это закончится, но ведь должны быть люди, которые учитывают все такое. Кому нужна хваленая транспортная сеть, способная перевозить миллионы пассажиров в час, если при ее отказе начинается такое! Даже не представлял, как много людей здесь живет! Как они раньше умещались в городе?
– Есть сведения о жертвах?
– Да ради бога! В интернет-каналах только об этом и орут: у них количество погибших уже превысило население города.
– Но есть же официальная статистика.
– Есть… Городская администрация как раз минут десять назад заявила, что пострадало несколько человек, но они уже госпитализированы и им оказывают помощь…
– Абсурд.
– Абсурд, парень, это то, что творится внизу, на улицах.
По мере приближения к центру, взору открывались более ужасные картины. Многие здания были охвачены огнем, а кружившие вокруг них пожарные вертолеты выглядели как насмешка перед лицом тысяч людей, которые горели заживо в этих зданиях или прямо на улице, прижатые давкой к пожару. Им неоткуда было ждать помощи и даже надежды.
Стоны, крики и плачь не долетали в кабину сквозь шум винтов, но вертолет петлял низко, так что можно было видеть даже лица тех, кто был внизу. На улицах стояли мертвецы: задушенные, сожженные, раздавленные – плотность людей удерживала их, не давая упасть.
И мертвецов было много. И они стояли.
На центральной площади, где сходились четыре крупных улицы, наверное, сошлись и четыре разных потока. Не имея возможности разминуться, они давили друг друга под напором идущих сзади, пока вся площадь не оказалась заставленной мертвецами. Пролетая над ней, эксперты услышали только тишину: безмолвный, недвижимый ужас.
– Что-нибудь делается?– Серый вновь обернулся к пилоту.
– Ввели дополнительные войска, оцепили город. Там, где можно, людей эвакуируют, но паника есть паника.
– Что в департаменте?
– Цитаделька на осадном положении. Вокруг такая же толчея, может пореже, но почему-то вооруженная.
– Вооруженная?
– Люди обезумели, и кто-то позаботился, чтобы у них в этот момент оказалось оружие. В здании пожар, есть убитые, персонал эвакуируют.
– А куда мы тогда направляемся?
– Временный штаб Департамента на окраине, в городке полицейского госпиталя. Туда вывозят всех чиновников, а периметр квартала охраняют армейские, тяжелая пехота. Сейчас они там строят заграждения и баррикады.
