— Госпожа, госпожа, пощадите!
Из неразборчивого бормотания я уяснила, что женщина пряталась в лесу, чтобы посмотреть, как мимо будут везти «проклятую королеву». Посмотрела. Понадеялась, что вернувшаяся свита остановится на поляне на отдых, а Кларе, так звали старушку, повезет подобрать у кострища чуток объедков, хлеба или мяса.
А потом… потом…
Все это старушка рассказала, согнув спину в поклоне.
— Эй, вы там не простудитесь? — осведомилась я, наклонившись к сугробу.
Клара разогнулась, а котенок, храбро спрыгнув с моего плеча, поскакал к ней по бревну.
— Ох, зверь невиданный, колдовской! — старушка было отпрянула, но потом тоже потянулась к малышу, погладила его за ушком. — Большой вырастешь, грозный.
Кошатник плохим человеком быть не может, решила я и вытянула бабулю из снега. К слову, она меня не особо боялась и знала, кто перед ней. В селенье, куда она возила на продажу глиняную посуду, староста накануне объявил, что по тракту повезут ведьму Моргату «и чтоб все сидели по избам и не высовывались».
Но Клара жила в лесу неподалеку, «доживала последние денечки», и ей, откровенно говоря, было наплевать на мнимую опасность. Голод погнал ее в лес. А потом случилось это…
— Что «это»? — беспомощно поинтересовалась я. — Простите, но я сегодня туплю… и всю неделю тоже.
— Идем, — Клара отряхнулась, как собака, и деловито поковыляла на поляну. — Вот, — она ткнула пальцем в мертвеца с моей стрелой в груди, — вурдалак народился. Такое бывает лишь с тринадцатым убитым проклятой магией. Два мага перебили остальных черными рунами. Они готовились: как на поляну вышли – так и ударили. Никто толком защититься не успел. Да и какая от нее защита, от проклятой ворожбы?
Я сразу приуныла:
— Ну вот, обвинят, конечно, меня.
— Ну-у-у… — Клара почесала бородавку на носу, — может, и не обвинят. Тебя же, девочка, обезмажили. Это даже я чувствую.
— А кто разбираться-то будет? — мрачно предрекла я.
— И то верно, — согласилась старуха. — Нужно прибраться тут и ноги уносить. Снегопад все заметет. Пока кто спохватится… время еще есть. Ты замерзла, деточка? Пойдем, отведу тебя к себе, а здесь… здесь добра много, не оставлять же.
— Сани и лошадь, — напомнила я.
— Сани пока закидаем еловыми лапами, лошадку заберем, постоит у меня в пристройке.
Так мы и сделали. А потом шли по узкой тропке, нагрузив на Глорию – так я назвала терпеливую коняшку – все, что смогли унести. Я нашла заветный сундучок в седельных сумках Карона и помимо лука прихватила кинжал с ножнами. Да, и кинжал этот я тоже «помнила», а ножны легли на бедро как родные. Складывалось впечатление, что Моргату здорово обобрали.
По дороге Клара рассказала о себе. Она довольно рано овдовела, оставшись бездетной, но нашла такого же одинокого мужчину и вышла за него замуж. Его сыновья знать о нем не желали много лет, пока он был беден и одинок, а как появилась в доме новая хозяйка и подняла хозяйство – завела коз и корову, птицу и свиней, завезла хорошую землю на огород – так начали вертеться неподалеку и приглядываться.
Второй муж тоже был старше Клары. И когда он умер, его родня просто выгнала вдову из дома. К тому времени она накопила немало добра. Ничегошеньки ей не досталось, козу только тайком увезти смогла, да и та в лесу долго не протянула. Родня мужа подкупила старосту, и тот не позволил бедной женщине остаться в селе, где ей, возможно, и удалось бы найти приют у друзей.
