И тут же заметил ящерицу – зелененькую, с крохотными глазками. Ящерка тоже увидела меня и метнулась вверх по склону. Я рванул за ней, мгновенно покрыл разделявшее нас расстояние и, вытянув лапы, прыгнул прямо на нее. Или не прямо. В чем дело? Ящерица юркнула в нору, круглую дырочку в земле. Я принялся работать когтями, быстро и энергично, всеми лапами, вошел в хороший ритм и вскоре вырыл довольно глубокую ямку, но внезапно кое-что учуял: противный запах с примесью аромата бекона. Он мог принадлежать только одному созданию в мире: пекари.
Я поднял морду, принюхался. Вне всяких сомнений, пекари; запах шел снизу холма, со стороны тропинки. Я покрутил головой, увидел свежевырытую яму, хотя уже позабыл, зачем, собственно, ее рыл. Опустив нос, я взял след и двинулся по склону.
Запах становился все сильнее. Славная будет добыча! Охота – самое увлекательное занятие на свете, ничто другое с ним не сравнится. Я почти догнал хрюшку…
– Чет! Чет!
Я посмотрел вниз. Берни стоял на тропинке, уперев руки в бедра, и тяжело дышал.
– Спускайся, мы идем домой.
Что, оздоровительная пробежка уже закончилась? Как раз в тот момент, когда партнер объявил мне об окончании забавы, я таки заметил крупного жирного пекари, совсем рядом. Я погнался за жертвой с такой скоростью, что в ушах засвистел ветер. Пекари оскалил клыки – можно подумать, это меня остановит! – и нырнул куда-то вбок. Вздыбив шерсть, ощущая одновременно жар и холод, я повторил его маневр и…
Оу-у-у! Налетел на кактус, тощий и зеленый, с длинными иголками.
На кухне Берни щипчиками вытаскивал из меня иголки, по одной, начиная с носа.
– Я намерен бегать три-четыре раза в неделю, поэтому, если хочешь составить мне компанию, веди себя благоразумно.
Напарник собрался бегать без меня? Ни в коем случае. Конечно, я буду вести себя благоразумно, что бы это ни означало.
Берни вытащил последнюю иголку. Мне стало намного лучше. Боль быстро спадала, я почти забыл о неприятных ощущениях.
– «Неуклюжий»? Я докажу ей, что…
Зазвонил телефон. Берни не поднял трубку, дождался, пока сработает автоответчик. На аппарате замигал огонек, раздался женский голос:
«– Мистер Литтл? Говорит Синтия Шамбли. Мэдисон опять пропала. Ее нет уже больше суток. Я ничего не предпринимала, учитывая, как все сложилось в прошлый раз, но сейчас волнуюсь всерьез».
Берни снял трубку и прижал ее к уху. Пошарил в поисках сигарет. Нашел, прикурил.
Берни расстегнул пластиковый пакет.
– Помнишь, что это? – Он извлек из пакета сложенную наволочку и поднес ее к моему носу.
Я понюхал. Молодая самка человека, оттенки меда, вишни и того цветка, что растет у дороги, похожего на солнце. Разумеется, я помнил этот запах, даже стало немножко обидно, что напарник во мне усомнился.
– С чего вдруг гримаса? – спросил Берни.
Гримаса? Какая гримаса? Я гордо выпрямил спину, задрал хвост и чинно прошагал на задний дворик, где угостился прохладной водичкой из фонтана, устроенного Ледой. Вода вытекала из клюва каменного лебедя. Живых лебедей я никогда не видал. Интересно, легко ли их поймать? Я как раз размышлял на эту тему, когда услышал лай Игги. Лай у Игги пронзительный, этакое противное «тяв-тяв-тяв». Я гавкнул в ответ. После короткой паузы он тоже гавкнул. Я гавкнул. Он гавкнул. Я гавкнул. Он гавкнул. Я гавкнул. Он гавкнул. Мы ускорили ритм перелая. Я гавкнул. Игги гавкнул. Я…
– Господи, Игги, да что на тебя нашло?! – раздался женский окрик.
