Читать онлайн Нина Визгина - И полон мир чудес. Повести и рассказы

© Нина Визгина, 2017

ISBN 978-5-4483-8067-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Как часто людей пугает незнакомое, неведомое, непонятное. Неожиданная встреча с волшебством приводит многих в растерянность. Их страшит необъяснимое, странное, потому как первая мысль рождается чувством самосохранения – а вдруг это может грозить бедой или просто нарушением размеренного, привычного жизненного уклада.

Может потом и остается чувство какой-то потери, но человек старается об этом забыть, чтобы лишний раз не тревожить себя, не сожалеть об упущенных возможностях. Не все готовы к встрече с чудом, многие мимо пройдут, ничего не заметив. А значит и не соприкоснутся с тайнами великой Вселенной.

Чтобы летать, необязательно иметь крылья – главное, чтобы никто не мешал мечтать о полете.

Окружающий мир полон чудесных тайн – надо только вовремя их замечать.

Что мы можем знать о духах мироздания, если о своей сущности не знаем ничего? Но верить в чудо человек мечтал всегда. Почему бы не помочь ему помечтать?

К тому же, кто не любит тайны и загадки? Если не удается в них поучаствовать, почему бы тогда их не загадать?

Сколько неизведанного, более похожего на удивительные миражи, таит наша жизнь!

И ведь бывает! Бывает же!

Или может быть?

Или быть может…

И зачем только я согласилась на эту дурацкую поездку за грибами. Сидела бы сейчас дома в удобном кресле, потягивая модный зеленый чай и бездумно смотря очередную передачу о том, как из того да из этого приготовить что-то необычайно вкусное. Ну, делать мне больше нечего после суматошной рабочей недели в субботний день, как только изобретать у плиты заморские блюда. В любом случае я, конечно, ничего не стала бы готовить. Не для кого мне кулинарить, а для себя, любимой, убивать время на кухне просто-напросто лень. Так уж сложилось, что обитала я в стольном граде в гордом личном одиночестве. Родители остались в далеком сибирском городке, где спокойно проживали вместе с семьей моего старшего брата. Я же после окончания столичного университета сначала осталась в аспирантуре, где успешно поучаствовала в нескольких продвинутых проектах, а затем перебралась руководителем в престижный отдел очень непростой компьютерной фирмы. Конечно, во многом здесь сыграли большую роль не только мои отличные профессиональные навыки, но и знание современных основ бизнеса и английского языка. Работать было очень интересно, а главное настолько прибыльно, что я и не заметила, как к своему сорокалетнему юбилею подошла хоть и не плохо выглядевшей, но абсолютно свободной дамой. Правда, до сих пор гордое одиночество меня особенно и не напрягало.

Мужчины, конечно, случались в моей жизни, но не задерживались в ней надолго, во всяком случае, не настолько долго, чтобы умудриться мне выйти замуж, родить ребенка, а уж потом разбежаться. Ну, на худой конец хотя бы успеть этого ребенка завести. Я не винила своих бывших кавалеров – скорее всего, сама предъявляла к ним слишком большие требования. Что тут поделаешь – ну, не встретился на моем пути простой сильный мужик Вася или Петя, такой, чтобы не требовал к себе повышенного внимания, не вертелся по утрам долго перед зеркалом, рассматривая, как смотрится он в новом костюме и подходит ли к модной рубашке выбранный галстук. Ну, не повезло мне со спутником жизни. Возможно, мегаполис накладывал на них некий отпечаток инфантильности – когда водились бы деньги и все тебе будет, даже ручкой шевелить не надо. И хотя на сегодняшний день окружающие меня мужчины сплошь слыли людьми умными, своими руками обеспечившие себе достойную жизнь, общаться с ними подолгу я не могла потому, как вели они себя в жизни также прямолинейно как я сама, и занудство их доставало меня уже после нескольких встреч.

По натуре, да и по возрасту я давно не любитель диких поездок на природу. Но в этот раз в городе стояла ужасающая духота, и я поддалась на уговоры молодежи отправиться в какое-то особенное место, которое обещал показать зам нашего директора. К тому же в тех краях имел он симпатичную дачку и сулил к вечеру устроить сногсшибательные шашлыки.

Субботний день начинался замечательно. Светило солнышко, зеленела травка, в лесу стояла прохлада, и даже попадались вполне приличные грибы. От города мы отъехали довольно далеко, так что народу в лесу встречалось не так уж много. Углубившись в чащу, я и вовсе перестала кого-либо видеть, но пока слышались переклики молодежи, мне и в голову не приходило, что в этих местах можно заблудиться. Внезапно набежали серые тучки, и подул неприятный холодный ветерок. Лес сразу стал казаться неприветливым, враждебным. Я посмотрела на часы – пока только полдень, до намеченного времени сбора оставалось еще несколько часов, но все равно решила возвращаться к дороге. Вскоре начал накрапывать мелкий гнусный дождик и рыскать по лесу пропала всякая охота.

Сначала я шла вполне спокойно пока не поняла, что никак не могу перейти какой-то ручей, который утром мне и не встречался вовсе. Решив, что до сих пор ходила по кругу, я стала оставлять метки, но и через час, убедившись, что вовсе не кружила, найти нужную дорогу мне так и не удалось. Вот когда я впервые в жизни прочувствовала, что значит, когда неудержимая паника захватывает тебя, и ты уже не можешь не только рассуждать здраво или соображать что-либо, а даже дышать становится невозможным от заполняющего все твое нутро леденящего ужаса. Казалось, что тебя внезапно заточили в плотный мешок – в глазах темно, уши заложены неестественной тишиной, и только слышно, как ухает собственное сердце.

И этот чертов ручей! Он журчал и журчал, в какую бы сторону я не ткнулась, а перейти его все не решалась потому, как веяло от него необъяснимой угрозой. Он не казался чистым светлым ручейком, как в песне поется. Скрытый коряжистыми ветками и старой пожухлой травой мрачный поток холодной воды постоянно перегораживал мне путь, и я сильно подозревала, что дно ручья затянуто болотистой тиной. В общем, я решила ни за что его не переходить. Да и не пересекала я никакую воду, когда углублялась в лес от нашей стоянки. Вся промокшая, я с отчаянием вспоминала, как, не желая париться в теплый летний день, оставила в автобусе курточку, а в кармане ее находился предмет, с которым в городе я никогда не расставалась – мой сотовый телефон. Телефон! Я даже застонала от осознания своей невозможной глупости, что не захватила его с собой в лес.

Чтобы хоть немного успокоиться и не дать панике полностью захватить меня, решила остановиться и подумать, как действовать дальше. Нырнув под раскидистую ель, чтобы спрятаться от усиливающегося дождя, я обхватила голову руками и крепко зажмурила глаза. На фоне тихого равномерного шума падающих капель улавливалась странная тишина. Никогда в городе не бывает такого безмолвия. А здесь даже птиц не слышно, только мерное шуршание дождя по еловым веткам.

Что же делать? Куда направиться? Вопрос этот долбился в голове, никак не давая сосредоточиться на конкретной мысли – продолжать идти в какую-то одну сторону или все-таки остаться на одном месте? Но если и оставаться, то все равно необходимо найти более открытое пространство. Здесь под густыми ветвями меня трудно заметить. Я нехотя выползла из своего убежища. И что дальше? Небо по-прежнему оставалось затянутым сплошной серостью, но с одного края виднелось небольшое просветление, и я быстро припустила в ту сторону, надеясь не наткнуться в очередной раз на проклятый ручей, который, по моему мнению, должен был остаться где-то за спиной.

Вскоре я выскочила на хорошо утоптанную тропинку, покрытую светлым желтым песком. В глаза бросился высокий столбик с указательной табличкой ВЫСЕЛКИ. На светлой перекошенной дощечке вторая буква была перечеркнута черной жирной чертой и сверху подписана буква Е, так что слово «выселки» превратилось в «веселки». Нехитрое творчество казалось не очень понятным – то ли действительно указывало на веселую деревеньку, то ли просто пошутили местные аборигены.

И все-таки мне стало немного легче от мысли, что поблизости могли быть люди, во всяком случае, ходил же здесь кто-то. Дорожка четко вела дальше, еще немного и показался крайний дом деревни. Но первое же строение вогнало меня в глубокое уныние. Избушка выглядела настолько ветхой, что не оставалось ни малейшего сомнения в том, что заброшен двор основательно и очень давно. Я прошла дальше и так по ходу узрела еще несколько таких же развалюх. Странным было то, что улочка состояла только из одного ряда домишек, по другую сторону мрачнел сплошной лес. Но стоило мне подойти к огромным елям поближе, как все стало понятным – вдоль дремучей чащи бежал знакомый жуткий ручей.

Дождь прекратился внезапно, и хотя солнце по-прежнему скрывали серые облака, сразу потеплело и стало намного светлее. До вечера еще, казалось, далеко и меня охватила надежда, что, может быть, успею-таки засветло выбраться на какую-нибудь цивилизованную дорогу. Ну, добирались же до этих выселок каким-то образом. Неожиданно в самом конце улицы я обнаружила вполне приличный дом. Даже издали было видно, что подход к нему травой не зарос, как возле других изб, и окна казались целыми, хотя и плотно закрыты – возможно, по причине ненастья, да и комары, думаю, не доставляли особой радости его обитателям, хотя присутствия лесных кровососов я пока не замечала.

Вдруг калитка возле ухоженного дома распахнулась и на улицу вышла странная старушенция – сухопарая, пригнутая от старости, но одетая чисто и опрятно, вполне сообразно современным бабушкам, волосы слегка прикрыты небольшим платком так, что виднелась абсолютная седина. Головной убор ее сразу бросился мне в глаза своим кокетливым видом – очень блестящий, как из серебра, несмотря на отсутствие прямого солнечного света. Если бы не удивительно ясные глаза и аккуратная прическа лесную жительницу вполне можно было принять за бабу-ягу из современных сказок. Но мне сейчас было не до детских страшилок, я так обрадовалась старушке, что не сразу обратила внимание на ее необычный вид. Я начала быстро докладывать незнакомой старожилке, что заблудилась, и попросила ее помочь мне найти обратную дорогу.

Но странное дело, чем дольше я говорила, тем сильнее меня охватывало ощущение, что бабка не просто меня не слышала, но и вовсе не замечала моего присутствия. Наконец, не выдержав, я самым наглым образом сдвинула с ее ушей плотно повязанный блестящий платок, надеясь, что мой поступок вынудит ее обратить на меня внимание. Мелкое хулиганство возымело свое действие – старушка вроде как очнулась и, уставившись на меня своими глазками – льдинками, неожиданно произнесла ровным голосом странную фразу:

– Значит, еще одна попалась. И что же мне с вами делать? Ну, ты иди пока в дом, отдохни, потом потолкуем.

Она поманила меня рукой и удивительно резво посеменила во двор, но в избу не пошла, а завернула за сложенную на углу поленницу. Мимоходом я отметила про себя, что дрова в этой поленнице казались очень старыми. Обычно подобное деревенское сооружение радует глаз желтизной свежего дерева, здесь же все выглядело потемневшим от времени, какими становятся пролежавшие много лет под открытым небом старые доски.