И последние станут первыми. Финансовый кризис в Восточной Европе - страница 3

Однако возобладала другая точка зрения, состоявшая в том, что в эти страны на постоянной основе инвестировано много иностранного капитала. Необычно большая доля дефицита счета текущих операций покрывалась прямыми иностранными инвестициями (ППИ), а значительная часть остального притока капитала – «связанными» с ними займами, по своей природе очень похожими на ППИ. Когда западноевропейский банк покупал дочерний банк на востоке, эта операция проходила по статье прямых иностранных инвестиций. Затем покупатель выдавал своей новой «дочке» кредиты, которые считались краткосрочными банковскими займами, но их размеры превосходили суммы, заплаченные при покупке дочернего банка. При этом западноевропейские банки решились бы отозвать эти кредиты только в самом крайнем случае, ведь это привело бы к снижению стоимости основной инвестиции в приобретение банка.

Марек Дабровский утверждал, что потоки по счету текущих операций внутри зоны евро или в страны с режимом «валютного комитета» (currency board), вскоре собирающиеся присоединиться к зоне евро, вообще не следует рассматривать как дефицит текущего счета: «В мире свободного перемещения капитала географическое происхождение капитала не имеет значения. Капитал, инвестированный за границу, вовсе не обязан возвращаться „домой“. При принятии инвестиционных решений больше нет крена в пользу родины капитала. Ключевой параметр при принятии этих решений – прибыль. Одни страны могут обеспечивать больший доход на капитал на протяжении долгого времени, превращаясь таким образом в постоянных импортеров капитала, в то время как другие могут устойчиво генерировать избыточные сбережения»[3].

Это был вполне рациональный переток капитала в страны с более высокой доходностью инвестиций. Капитал уходил из неэффективных, медленно растущих, забюрократизированных стран старой Европы с высокими налогами в эффективную, быстро развивающуюся новую Европу. Экономический рост в Центральной и Восточной Европе был значительно выше, чем в 15 странах, входивших в Европейский Союз до расширения на Восток. Экономики стран новой Европы росли благодаря догоняющему развитию региона, все еще уступавшего по благосостоянию старой Европе. Кроме того, налоги в этих странах были ниже, социальные расходы государства меньше, а рынки труда гибче. Современная неоклассическая теория роста утверждает, что в рамках таких открытых экономических систем уровень ВВП разных стран сближается, откуда следует естестественный вывод о том, что естественным итогом интеграции станет выравнивание уровня жизни по всей Европе[4]. В течение 20 лет сближение экономик стран Европы было очевидным[5].

К 2008 г. экономики стран Восточной и Центральной Европы были перегреты по всем параметрам. Повсюду росла инфляция, причем в Болгарии, Латвии, Литве и Эстонии она превысила 10 % в год. Зарплаты и цены на недвижимость взлетели до небес, еще больше снижая конкурентоспособность этих стран, что, в свою очередь, еще сильнее подрывало счет текущих платежей. Латвия как страна с самой перегретой экономикой столкнулась с кредитным сжатием уже в 2007 г., поскольку ее банки кредитовали всех направо и налево и риск падения цен на недвижимость с появлением проблемных кредитов был очевиден.