– Быть не может, – выдохнул Марко, наблюдая, как затягиваются раны на руках его ученицы, как стирается с прикрытых век мертвенная синева и выравнивается дыхание.
– Что скажешь, чародейка? – улыбнулась, что-то почувствовав, майла.
– Скажу, что ты странная, – сипло прошептала девушка, не открывая глаз.
– Обычная. Придешь завтра танцевать?
– Приду…
– Галла! – очнулся наставник. – Галла, ты…
– Она спит. – Лафия тяжело поднялась с травы. – Теперь она не уйдет к эльфу, не бойтесь.
– Нужно перенести ее в лечебницу, – произнес Салзар. – Сможете пробить телепорт?
– Да. – Марко обернулся к майле. – Спасибо… У тебя есть имя?
– Сейчас нет, – вздохнула она. – Когда-то было. Давно. Когда я знала ваше время и ела вашу еду. Но если добрый тэр останется, – по изнеможенному лицу скользнула лукавая улыбка, – он сможет придумать мне другое.
– Не сейчас, – усмехнулся Медведь. То, что лафия – это все же лафия и от сущности своей не отказывается, его несказанно обрадовало: и без того слишком много необъяснимого случилось в один день.
Перед ним уже разверзлась воронка портала.
– Я задержусь, – предупредил Ворон. – Нужно проверить место. Неизвестно, что она еще здесь напутала и не стерта ли грань.
– Хорошо. – Марко прижал к себе девушку и шагнул в серый вихрь.
– Тэр чародей решил задержаться? – Нежные пальчики пробежали по спине некроманта.
– Да. Но не обольщайся, меня не привлекают создания, подобные тебе. Хотя признаюсь, таких, как ты, я еще не видел. Ты же лафия, ты должна забирать силу, а не отдавать.
– Мы берем силу только у мужчин, – пробурчала обманутая в своих надеждах прелестница. – У них много силы. Ее нужно брать, иначе мужчины делают глупости. Когда в них много силы, они становятся злыми и делают войну. Война – это плохо.
– Да, тут ты права. – Салзар повел рукой над кругом потемневшей травы. – Война – это плохо. Но все-таки, как ты смогла отдать Галле часть своей энергии?
– Мы умеем делиться с женщинами. Женщины не мужчины, у них не надо забирать силу. Им можно давать.
– Никогда о таком не слышал.
– Потому что обычно мы так не делаем. Мы не любим женщин, а женщины не любят нас. Они думают, что мы воруем их мужчин.
– Разве это не так?
– Не так, – надулась она. – Они сами отдают своих мужчин. Не пускают их в свое сердце и берут у них мало сил. А потом кидаются серебряными вилками.
Ворон улыбнулся. Вилками – это оригинально.
– А чародейка мне нравится, – продолжила майла. – Она ничем не кидается. Толкнула один раз только. Давно. Но я сама виновата. Не увидела сразу, что это ее эльф. Думала, ничей…
Взгляд агатовых глаз сделался мечтательным.
– Хороший был эльф. Красивый. Много силы… У тэра чародея тоже много силы, – промурлыкала она, подступая к Салзару. – Много-много силы…
– Моя сила мне еще пригодится, – отстранился он. – К тому же я не ты. Мне в голову не лезут фривольные мысли после всего увиденного. И вряд ли мне захочется…
– Захочется, – томно прошептала лафия. – Задержись – и обязательно захочется. Только здесь нельзя – это их место, чародейки и ее эльфа…
Магистр Марко поглядел на вытянувшегося перед ним человека, после на лежащий на столе чистый лист бумаги и снова на вызванного по его просьбе прислужника.
– Нет, писать я не стану. Передашь на словах тэру Эн-Ферро или его жене, что с Галлой все в порядке, и она просто задерживается. Скажи, что она зашла в библиотеку, а я ее оставил. Ясно?
