И стрелы пролетают мимо - страница 6

– Что-то она не сильно на меня похожа, – сказал папа.

– То есть ты хочешь сказать, что «вот это» – копия меня? – истерически взвизгнула женщина, и Алиса узнала голос своей матери – Надежды Петровны.

– И по срокам не сходится, – упрямо гнул свою линию мужчина.

– Говорю же тебе, что она родилась на месяц раньше. Посмотри на бирку: два девятьсот вместо положенных трех с половиной килограмм. Ольга Валентиновна ее уже раскормила, а видел бы ты этого головастика три месяца назад!

– А почему мою дочь кормит какая-то Ольга Валентиновна? – возмутился папа.

– У меня от пережитого стресса молоко пропало! Я тут совсем одна, пока ты на своем Севере в экспедиции прохлаждаешься! Знаешь, как я испугалась, когда роды раньше времени начались? – всхлипнув, сказала Надежда Петровна, подходя к колыбельке.

У Алисы на мгновение перехватило дыхание – такая мама была красивая! Она даже плакала красиво – не кривила лицо в безобразной младенческой гримасе, как это делала Алиса, а позволяла слезинкам аккуратно стекать по ее щекам, а потом весело капать на нарядный голубой халат.

– Прохлаждался, скажешь тоже, – примирительно произнес папа и, подойдя к маме, обнял ее сзади за плечи. – Такой непогоды я еще не видывал – думал, что живыми не выберемся. Даже телеграмму послать возможности не было и до нас почта не доходила. Все о вас думал – весь извелся, но пришлось продлить экспедицию – не могли же мы вернуться не солоно хлебавши. «Сам» нас под свое крыло взял, – и папа поднял указательный палец, показывая куда-то наверх.

Алиса недовольно закряхтела от того, что папа перестал обращать на нее внимание, но этого никто не заметил.

– «Сам»? – удивленно протянула мама.

– Премии теперь регулярно получать буду! Лучше прежнего заживем! Наверное, не такая уж у меня и поганая диссертация, как сплетничают про нее в институте. Ты права, кругом полно завистников! Ой, совсем забыл! Я сейчас, – воскликнул папа, выбегая из комнаты.

Надежда Петровна склонилась над Алисой и стала внимательно рассматривать ее лицо. Чтобы порадовать маму, Алиса улыбнулась ей своим беззубым ротиком и попыталась ухватить цепкой, крошечной ладошкой мамочкин тщательно завитый локон, чтобы сделать ей приятно.

– Господи, и в кого ты у меня такая страшненькая уродилась? В Андрея Савельевича, не иначе. Видела бы ты его малышей – цирковые уродцы какие-то, но и жена у него – не Афродита. Была бы ты хоть немного похожа на Максима Викторовича… Ну что за невезение!

– Вот, Наденька, это тебе. Французские, – расплылся в улыбке папа, протягивая маме какую-то нарядную коробку.

– Милый, какая прелесть! Где ты их взял? – распахнула та огромные зеленые глаза, обрамленные густыми черными ресницами.

– Андрей Савельевич специально для тебя передал. Так и сказал: «Николаша, побалуй Надежду Петровну, а то она, поди, измаялась вся, покуда от тебя вестей ждала». И про то, что меня начальником отдела назначили, сообщил. Больше никто рот открыть не посмеет, а то взяли моду по углам шушукаться, что публикации мои никудышные. А где они у меня теперь все будут? А вот где! – и папа резко выкинул вперед сжатый кулак, замахав им перед лицом ничего не понимающей Алисы. Девочка не на шутку испугалась и сморщив мордашку, зашлась истошным криком.

– Ольга Валентиновна! – позвала мама, и повернувшись к папе, игриво произнесла: пойдем в спальню, дорогой. Я так соскучилась.