- Паша… - начала я неуверенно и услышала тяжелый вздох.
Он меня слышит, хоть и не рад этому, - уже хорошо.
- … Я бы хотела извиниться за сегодняшний инцидент с цветами. Ты, возможно, не планировал покупать их для того, для чего я тебе практически навязала.
- Не думай об этом, - произнес он сухо, но так и не соизволил взглянуть мне в глаза.
- Я не могу не думать об этом, потому что знаю и понимаю, насколько это может быть тяжело…
Тихая, но очень едкая усмешка остановила поток моих извинений.
- Что смешного я сказала?
Внутри колыхнулся океан дремлющих эмоций. Волны злости набирали высоту в геометрической прогрессии, грозясь вот-вот смести целый мегаполис чужого мнения, вставшего у них на пути.
- Понимаешь? – наконец, повернулся он ко мне и заглянул в глаза. Две черные бездны смотрели на меня брезгливо и высокомерно. – Думаешь, посмотрела со стороны и всё поняла? Понимаешь, каково это – хотеть сдохнуть каждый день, но продолжать влачиться кожаным мешком по ранее составленному маршруту дом-работа? Ты это понимаешь?
Каждое его слово было подобно плевку дерьмом прямо мне в лицо.
- Хочешь сдохнуть, говоришь? – моя очередь плеваться ядом, глядя ему в глаза. Расстегнула широкий ремешок наручных часов на левой руке и поднесла запястье к его лицу, заставив Пашу взглянуть на него. – Настолько сильно ты хотел сдохнуть?
Взгляд темных глаз сосредоточился на моем запястье. Мне не нужно было смотреть туда же, ибо я знала, что там начерчены три рваные полоски шрамов, которые имеют бледный цвет в любое время года, в любое время дня и ночи.
И каждую секунду служат мне напоминанием крайней степени отчаяния, вкус которого я познала сполна.
- Хотел?! – повторила я свой вопрос, почти сорвавшись на крик.
Внимание двух черных колодцев вернулось к моему лицу, но Паша продолжал молчать.
И это злило еще больше. Лучше бы послал меня куда подальше, чем смотрел так… жалостливо? Что это за эмоция, вообще? О чем он думает? Почему молчит?
- Не думай, что разрушиться в одну секунду могла только твоя жизнь, а у всех вокруг всё как в сказке. Потому что это нихрена не так, Паша, - пелена слез уже не позволяла видеть его лицо четко. – Все. Абсолютно все в этой жизни хлебают дерьмо большой ложкой, но не кичатся этим. И да! Я тебя понимаю. Я понимаю, что это такое – терять любимого человека. Хотеть сдохнуть каждый гребаный день этой сраной жизни. И я, так же как и ты, для себя понимаю, что снять кольцо – значит, предать. Я всё это понимаю. И живу с этим каждый день, не тыча в нос другим, не обвиняя их в том, что они счастливы рядом со мной. Я понимаю, Паша. Понимаю, - последнее слово сорвалось шепотом вместе со слезами, которые уже было невозможно сдерживать.
Крупная дрожь сотрясала тело после выплеска эмоций, которые я сдерживала внутри себя… Сколько? Три года? Да, именно так.
Но Паша так и продолжил сидеть напротив с нечитаемыми для меня эмоциями на нахмуренном лице.
- Ясно, - усмехнулась я безэмоционально. Утерла слезы рукавом куртки. Выпрямилась у заборчика и подхватила на руки Фантика, который как раз пробегал мимо ног.
Развернулась на пятках в сторону своего подъезда и, не желая находиться в этом месте еще хоть одну секунду, быстрыми шагами поспешила домой, упрямо игнорируя взгляд темных глаз на своей спине.
Думаю, с этого момента наше общение можно смело свести к нулю. Тем более что этого Паша хотел с первого дня нашего знакомства.
